Улица Рубинштейна и вокруг нее. Графский и Щербаков переулки

Некоторые модистки имели узкую специализацию: одна — Евдокия Акимова из дома № 26 — шила только верхнюю одежду, три портнихи занимались вязально-трикотажными изделиями (в домах № 25 и 36), еще четыре мастера делали на заказ белье и корсеты (любопытно, что, несмотря на некоторое ханжество тогдашнего русского общества, двое из них были мужчинами — Гавриил Лаунер в доме № 14 и Марк Розенберг из дома № 36). Неплохо обстояло дело и с головными уборами: на Троицкой существовало две фабрики шляп — уже упомянутое предприятие Давида Фридберга в доме № 25.

Кроме того, в доме № 24 разместилось Художественное ателье дамских шляп, где желающих обучали шляпному ремеслу. Трехмесячный курс стоил 45 рублей — немало по тем временам. Да и брали туда не всех: приписка в объявлении гласила, что ателье „принимает только интеллигентных учениц“. Кстати, похоже, какие-то их этих ателье дамских головных уборов дожили до 1930-х годов: не была на Троицкой обойдена вниманием мужская мода: клиентов ожидали десять мужских портных — Лев Милькер из дома № 9, Дмитрий Богданов из дома № 11, Матвей Старосельский из дома № 29 и другие. Специфическую мужскую одежду — церковные облачения — тоже делали неподалеку. Единственный в округе их шил Иван Смирнов в Чернышевом переулке, дом № 16. Особняком держались военные портные, изготавливавшие парадные офицерские мундиры. Их было всего двое: Петр Игнатовский работал в доме № 15–17, а Отто Рексин — в доме № 29. Судя по всему, они имели солидную клиентуру: у обоих указаны телефоны мастерских (что в рекламе встречалось нечасто), а объявление Игнатовского даже в особый немаленький модуль…»[29] Такая деловая активность на Троицкой улице объяснялась тем, что аренда в здешних доходных домах была существенно дешевле, чем совсем рядом, на Невском и Литейном проспектах.

Но Троицкая улица могла удовлетворить не только материальные запросы. Три адреса на ней связаны с деятельностью организации «Народная воля» и два — с В.И. Лениным. В конце XIX — начале ХХ вв. здесь размещались редакции известных журналов. В доме № 2 помещались редакции газет «Новое время» и «Сын Отечества», в доме № 10 — юмористический журнал «Шут», в доме № 9 на углу Графского переулка — редакция литературно-научного журнала «Северный вестник», в доме № 31/1 —редакции литературно-политического журнала «Дело» и «Журнала Министерства народного просвещения», в доме № 18 находилась редакция сатирического журнала «Осколки», в доме № 26 — газеты «Санкт-Петербургские ведомости», а в доме № 40 — издательства двух технико-экономических журналов: «Технический обзор» и «Прогрессивное сельское хозяйство»[30]. И это далеко не полный перечень издательств.

В предреволюционные годы Троицкая улица становится и заметным культурным центром столицы. Петербургские театралы хорошо знали Троицкий театр миниатюр, разместившийся в перестроенном доме И.А. Жевержеева (№ 18–20). Музыкальные концерты, благотворительные спектакли, балы и выставки художников по-прежнему проходили в Зале собраний Павловой (б. Руадзе). Здесь же располагался Дом Польский «Огниско» (очаг) — в прямом смысле очаг польской культуры[31].

О высоком статусе Троицкой улицы в начале ХХ в. свидетельствует тот факт, что здесь располагались генеральные консульства Болгарии (дом № 6), Швейцарии (дом № 3), США (дом № 5), Монако и Бразилии (дом № 27)[32].

В годы Первой мировой войны на Троицкой улице были открыты лазареты для раненых и увечных воинов, как городские, так и частные, содержавшиеся на благотворительные средства[33].

Октябрьская революция и последующие за ней годы Гражданской войны коренным образом изменили жизнь улицы. Многие домовладельцы и арендаторы барских квартир бежали из России, а те, кто остались, испытали все ужасы красного террора, разрухи, национализации частной собственности и последовавшего вслед за ней уплотнения, наследием которого стали ленинградские коммуналки, дошедшие до нашего времени. Сколько драм и трагедий таилось за стенами домов на Троицкой улице.