Улица Жмуров

«Если это неразумный поступок, значит, его совершил сумасшедший. Предыдущие действия создают у тебя впечатление, что их совершал сумасшедший?»

«Конечно, нет».

«Значит, и этот поступок только выглядит неразумным, а на самом деле скрывает мотив. Важный мотив...»

Маленький чертик замолкает... Я по-прежнему стою на тротуаре. Яркое солнышко сверкает на почках дерЕвьев парка Монсо.

И как это обычно бывает, мне открывается старушка-правда... По крайней мере ее часть. Я понимаю, почему таинственный «кто-то» приезжал сжечь барана...

Возвращаюсь к консьержке. Кажется, я ее раздражаю и она пользуется моим приходом, как поводом, чтобы выпить для успокоения.

– У вас есть телефон?

– Как у королевы, – заявляет она.

Я напрягаю воображение, пытаясь представить себе Марию-Антуанетту болтающей по телефону. Этот анахронизм не вызывает у меня даже улыбки.

– Вы позволите?

– Валяйте. Сорок франков!

Я бросаю на ее стол деньги и набираю номер доктора Андрэ.

Трубку снимает он сам.

– Это опять я, – говорю.

– Привет, комиссар, как себя чувствуете?

– Отлично... Тянет словить кайф! Он смеется.

– Слушайте, док, я извиняюсь, что опять вам надоедаю, но в течение сорока восьми часов я в ненормальном состоянии. Я сунул нос в дело, которое кажется мне очень запутанным, а близость отъезда в Штаты меня нервирует...

Он дает мне выговориться, отлично понимая, что я его о чем-то попрошу...

– Доктор, не смейтесь, я опять насчет бараньей головы... Никак не могу поверить, что кто-то ехал в такую даль среди ночи только затем, чтобы сжечь ее...

– Мне это тоже кажется по меньшей мере странным, – соглашается он.

Я радуюсь при мысли, что он клюет. Это очень хорошо для успеха моего плана.

– Мне тут пришла одна идейка... Предположим, что этот кто-то сжег в топке труп... Вернее, что ему надо сжечь человеческий труп... Он говорит себе, что будет много дыма и вони, что останутся подозрительные следы...

– Так-так...

– Этот кто-то не дурак... Он запасается трупом барана...

– Ну и?..

– Ну и разводит огонь в Топке обогревателя... Сначала он засовывает туда и сжигает человеческий труп, следя, чтобы он сгорел полностью. Потом, закончив это грязное дело и проверив пепел, который потом разбрасывает, он сжигает труп барана, но делает это не столь добросовестно, если позволите употребить данное слово. Второй труп сжигается для отвода глаз. Если полиция сунется в этот крематорий на дому, то что она найдет в топке? Остатки барана... И девяносто процентов вероятности, что настаивать она не будет. Сжечь барана не преступление.

– Ваше рассуждение выглядит логичным, – соглашается он.

– Я очень рад это слышать от вас.

– Вы хотите, чтобы я покопался с вами в топке?

– Вы необыкновенно умны, доктор.

– А поскольку дело срочное из-за вашего скорого отъезда, вы хотите, чтобы мы поехали туда немедленно?

– Я сейчас заеду за вами, док. Если я когда-нибудь стану министром внутренних дел, то награжу вас медалью, которая будет свисать до колен!

Глава 14

Андрэ отличный человек. Он знает кучу разных вещей и делится своими знаниями с вами. Мы разговариваем не о «деле», а на более-менее незначительные темы.

Поскольку я беру повороты на ста тридцати километрах в час, он мне замечает:

– Сан-Антонио, подумайте немного о вашем пассажире и скажите себе, что скорость пьянит только того, кто сидит за рулем.

Когда на прямом участке я превышаю скорость сто шестьдесят километров в час, он говорит:

– Вы знаете, что при скорости сто километров в час мы проезжаем двадцать восемь метров в секунду? А для остановки нужно минимум двадцать секунд... Представьте себе, что в нескольких метрах перед вами неожиданно появится препятствие?

Я отшучиваюсь:

– Доктор, если вы будете продолжать в таком же духе, то навсегда отобьете у меня охоту садиться за руль!

– Я пытаюсь отвратить вас не от вождения, – уверяет он, – а от езды на слишком большой скорости. Наша жизнь так хрупка, что я считаю излишним увеличение риска. Вы понимаете?

– Понимаю, док.

– Только не подумайте, что я боюсь, – говорит он. – У меня у самого БМВ, на которой я запросто выжимаю сто восемьдесят.

Тут мы оба хохочем.

Дорога занимает час с мелочью. Когда я торможу перед усадьбой, нас окружает приятный аромат омлета, заставляющий меня подумать, что полдень хорошее время... Но мне сейчас совсем не до еды!

Замок мне уже знаком, так что я открываю его так же легко, как если бы имел настоящий ключ.

После моего вчерашнего визита здесь ничего не изменилось. Я веду доктора Андрэ в подвал, к топке.

– Найдите мне простыню, – говорит он. – Мы соберем пепел и пойдем изучать его на свету, здесь недостаточно яркое освещение.

Я бегу за тем, о чем он меня попросил... Мы тщательно опустошаем топку и, высыпав на простыню солидную кучу пепла, тащим ее на кухонный стол. Я во всю ширь распахиваю ставни на окнах, и мы получаем вполне приличную импровизированную лабораторию.

Андрэ открывает чемоданчик, который прихватил с собой, надевает резиновые перчатки, берет плоскую железную коробочку, пинцет, лупу и начинает изучать останки, найденные в топке.