Улл

Богиня, как он скучал по ней! Он чувствовал необходимость быть с ней, и не только для того, чтобы соединиться. Она открыто бросала ему вызов, когда считала, что он не прав. Не слезами и истериками, как это делали торнианские женщины, когда не могли добиться своего, а интеллектуально, аргументируя свою точку зрения. Она заставляла его взглянуть на многие вещи по-другому, например, что они были неправы, похитив тех женщин. Если что-то подобное случится с его Тришей, он уничтожит все известные Вселенные, чтобы вернуть ее.

Звук входящего вызова коммуникатора вырвал его из мрачных раздумий.

— Что?

— Сейчас твоя смена пилотирования, — сказал ему Верон.

— Я сейчас приду.

Оставив подушку на кровати, он повернулся и вышел во внешнюю комнату. Когда он направился к двери, его внимание привлекло что-то, лежавшее на полу рядом с дверью уборной. Нахмурившись, он подошел и взял янтарного цвета стеклянный пузырек. Повертев его в руке, он увидел, что на нем что-то написано, но не смог прочесть. Должно быть, он принадлежал Трише.

Как только переговоры закончатся, нужно будет быстро решить вопрос о том, чтобы все могли понимать друг друга, независимо от того, на каком языке они говорят или пишут.

Засунув бутылку в карман жилета, чтобы вернуть потом его Трише, он вышел из ее каюты и направился на капитанский мостик.

* * *

— Как называется ваше лекарство? — спросил доктор Монро Тришу рано утром следующего дня. Триша произнесла лекарство как можно лучше и увидела, как брови Монро взлетели вверх. — Это сильнодействующий препарат, — он помолчал, потом продолжил. — Его используют только при крайне агрессивных раковых заболеваниях на поздней стадии.

— Я знаю, — ответила она ему. — Президент не знает, и я верю, что вы сохраните это в тайне.

Монро окинул взглядом молодую женщину, сыгравшую важную роль в возвращении похищенных людей домой. Она играла важную роль в переговорах между торнианцами, кализианцами и Землей и была серьезно больна, делая это?

— Я ничего не скажу президенту.

— Спасибо. А лекарство?

— У меня нет с собой столь специфических препаратов. Позвольте мне провести небольшое исследование, чтобы узнать, можно ли заменить его на то, что у меня есть, пока мы не получим ваш препарат.

— Это вообще возможно? Это же секретный объект.

— Запасы которого нужно время от времени пополнять. Я напишу специальный запрос на пополнение запасов раньше и добавлю к нему ваш препарат.

— Спасибо.

— Не благодарите меня пока, пока я не доставлю его сюда, — он ткнул в нее пальцем, — и я ожидаю, что вы немедленно скажете мне, если лекарство, которое я прописываю, не поможет. Мы не можем позволить болезни выйти из-под контроля.

— Обязательно, — пообещала она.

* * *

Триша возвращалась в свою каюту, когда Якоб вышел из своей.

— Доброе утро, Якоб. Хорошо ли вы спали?

— Замечательно, спасибо.

— Хотите сначала позавтракаем вместе? Сегодня утром будет новое меню.

— Правда?

— Конечно, — улыбаясь, она взяла его под руку. — Пойдемте. Я голодна.

Прошлой ночью Якоб был так удивлен разнообразием и количеством еды. Триша посоветовала ему попробовать все понемногу, заявив, что это поможет ему понять, о чем нужно договариваться, и он согласился. После этого Якоб почувствовал себя виноватым, зная, что большинство кализианцев ели меньше десятой части того, что Якоб пробовал на прошлой трапезе. Войдя в столовую, он ошеломленно остановился.

— Якоб? Что случилось?

Якоб окинул взглядом столовую, которая вчера вечером казалась ему закрытой, но потом понял, что это была только одна из пяти открытых секций.

— У вас так много еды, — пробормотал он.

Триша проследила за его взглядом и поняла, что он прав. Это было тем, о чем она никогда особо не задумывалась. Хотя они еще не полностью искоренили голод на планете, они прошли очень долгий путь. Она не могла себе представить, что бы почувствовала зная, что большинство твоих людей голодают.

— Да, и скоро у вашего народа будет столько же. Пойдемте, — она заставила его снова двинуться вперед. — Вам нужно еще что-нибудь попробовать. Для блага вашего народа.

— Вы просто пытаетесь заставить меня не чувствовать себя виноватым.

— Может, и так, но все равно это правда. Вкусы кализианцев, вероятно, различаются так же, как и у людей, но, надеюсь, вы будете знать, что привлекает вас в еде больше всего, чтобы мы могли отправить их первыми.

— Министр Раскин, как я рад снова вас видеть. — Ванесса подошла к министру, который привез ее и других женщин. Он относился к каждому из них с уважением и вниманием, которые она никогда не забудет.

— Эша Ванесса, — Якоб взял протянутые ей руки. — Как ваши дела?