Улли и горшок золота

Это справа, слева и сзади от нас с неба упали, ещё несколько таких же волшебных красавиц. Сбылась моя юношеская мечта – я в окружении чудесных девушек, которые не визжат, не бегут и не фордыбачат, а живо интересуются моей персоной! И почему мечты всегда сбываются не вовремя?..

– Рассветные эльфы! Бежим!

В следующее мгновение лепрекон схватил меня за руку и припустил с такой скоростью, что мои ноги оторвались от земли! Я потерял свой лопух, и, делая гигантские шаги, прилагал отчаянные усилия, чтобы не полететь кубарем. Сначала мы бежали в совершенной темноте, потому что мой проводник нырнул в самую гущу вересковых зарослей. Сзади раздавалось знакомое – «Фр-р-р!», превратившееся в стрекочущий хор, что говорило о многочисленности рассветных эльфов, устремившихся вслед за нами. Судя по тому, как наддал при этом Улли, опасность они представляли немаленькую, но расспрашивать лепрекона об этом было некогда.

Но вот, наконец, впереди что-то показалось. Какой-то свет, как от далёкого фонаря, маленького и неяркого. Видимо, этот свет был как-то связан с целью нашего путешествия, потому что лепрекон при виде его, ещё прибавил скорость.

Я никогда не любил бег. Хоть и говорят, что это полезно, но для меня такое упражнение всегда было утомительно. Пять километров бега по утрам? Я лучше десять пройду в усиленном темпе, но бегать не буду! По-видимому, это не моё.

В общем, через пару минут я почувствовал, что ещё чуть-чуть и сдохну! Злыдень, тянувший меня за руку этого не замечал или не желал замечать, но мои силы стремительно заканчивались.

Я не слабак, нет! До сих пор свободно поднимаю человека равного с собой весом, а это больше центнера. (Люблю удивлять коллег на работе. Однажды неосмотрительно удивил начальника и теперь мы, кажется враги.) И на даче, когда надо, колю дрова и воду ношу или мешки ворочаю с цементом. Но бег не переношу органически!

Свет впереди вырос до размера автомобильной фары, когда я споткнулся и упал на колени. Лепрекон тут же схватил меня за плечи и поставил на ноги, как наверно я сам бы поступил с десятилетним мальчишкой.

– Беги! – прошипел он злобно. – Беги, если хочешь увидеть свою семью!

Я побежал, будучи уверен, что это продлится недолго. Мне хотелось увидеть ещё семью в этой жизни, но я не был уверен, что смогу дожить до этого!

Свет впереди вырос с прожектор, потом с собачью будку и, наконец, с подъезд дома, оказавшись входом в пещеру на склоне холма покрытого вереском. Он был похож на рот, открытый в звуке «О». Войти туда мы могли, не пригибаясь, но вошли на четвереньках, так-как лепрекон тоже падал от усталости.

«Ам!» – раздалось за нашими спинами.

Я нашёл в себе силы оглянуться и увидел, что каменные губы закрылись. Тогда мы действительно упали на сырой земляной пол и долго лежали без движения, не в силах пошевелиться. Сколько мы так провалялись, я не знаю, но я очнулся от того, что Улли тихонько тронул меня за плечо.

– На, выпей! – сказал он, протягивая мне украшенный каменьями золотой кубок на высокой ножке.

Я принял у него эту вещь, о ценности которой даже не задумался, и одним духом выпил то, что было в него налито. Ледяная лава обожгла меня изнутри, и моментально пресекла дыханье. Но это длилось лишь секунду. В следующее мгновение я почувствовал такой прилив сил, что, наверное, способен был ещё раз пробежаться, не опасаясь сбить дыханье. Но это состоянье тоже длилось лишь миг. Ещё через мгновение я почувствовал себя нормально, как после хорошего отдыха.

– Кровь земли, – пояснил лепрекон, кивнув на кубок. – Собственно, обычная вода, но вобравшая в себя животворную силу, дающую жизнь всему сущему.

– Слушай, – полюбопытствовал я, – а что мы так бежали-то? Эти… эльфы, они нас убить могли что ли?

– Рассветные эльфы? – удивился Улли. – Да разве они похожи на убийц? Нет, что ты! Это добрейшие существа и очень милые. Но они бы нас задержали и всё, вход сюда закрылся бы. Я уже говорил тебе, что не смог бы его найти и нас ожидали бы столетия скитаний. Вернуться в свой мир ты смог бы нескоро. Скорее всего, у твоих потомков к тому времени сама память о тебе стёрлась бы. Пришлось бы лезть в семейные хроники, если бы мы вообще смогли их отыскать.

Я проглотил комок, вставший поперёк горла.

– А сам говоришь – они добрые! – проворчал я, чтобы сказать хоть что-то. – Какие же они добрые, если способны проделать с человеком такое?