Улли и горшок золота

Как он верещал! Оказывается, мы хулиганы, бандиты и молодые хамы! (С нашей стороны не было произнесено ни слова.) Мы де, безобразничаем и портим народное добро! (Я так и не понял, в чём состоит порча, так-как сам видел, как обе кучи – песчаную и гравийную, рабочие потом смешали и загрузили в бетономешалку, вместе с порцией цемента.) Он прямо сейчас нас схватит и притащит в милицию, чтобы нас арестовали и заставили отвечать вместе с нашими негодными родителями, которые произвели на свет таких мерзавцев!

Мы находились ещё в таком возрасте, когда не умеешь, как следует, не слушаться взрослых, когда при таких вот бессмысленных нападках, думаешь – а вдруг я и в самом деле не прав? Вдруг, сам не зная того, я действительно в чём-то провинился, что-то нарушил и что-то испортил? Нечто такое, чего я не вижу или не понимаю…

Это сейчас, подходя всё ближе к возрасту того старика, (ещё далеко, но уже маячит на горизонте), я думаю – стоит ли вообще доживать до возраста, когда мои мозги превратятся в гнилую труху? Возможно, существо, которое встретилось нам тогда, никогда не было молодым, а сразу родилось вот таким брюзгой, миновав возраст детства, юности и зрелости? Вдруг это вовсе не человек, а порождение соседней помойки или тень, вышедшая из подвала? Не исключаю такую возможность.

Но тогда мы печально повесили головы и удалились, слушая визгливые вопли, летевшие нам в спины. Но это не значило, что мы собирались отказаться от своей затеи.

Подходящее для игры место должно было найтись, и оно нашлось на стройке позади здания школы, в которой мы оба учились. Здесь нам никто не должен был помешать, но видимо это был не наш с приятелем день.

Впрочем, сыграть по разику мы всё же успели. Я, как обычно, выиграл. (Я почти всегда выигрывал в такие игры. Просто я был крупнее и сильнее приятеля, а потому мои «бульники» приземлялись, производя в полтора раза больше разрушений, чем его.) Но я же не мог отказать другу в реванше, мысленно потирая руки, от предвкушения, как разделаю его ещё раз!

– Какого… тут делает, (имя рек.), когда я сказал, что это моя территория? (Поток бессмысленной нецензурщины, неуклонно приближающий человечество к скотскому состоянию.)

Мы не заметили, как он подошёл. Этот жлоб учился, кажется, в классе восьмом и постоянно преследовал нас в школе. Не знаю, зачем среди учащихся держат таких дегенератов? Он был тупее дубового пня, переходил из класса в класс с полным набором «троек» по всем предметам, но едва ли знал хоть один из них на «кол». Парню светило продолжать своё образование в ПТУ, но и это было для него слишком! ПТУ, это совсем не так уж мало. Это подготовка профессионалов, которые должны уметь работать руками и головой. Или, может быть, я чего-то не понимаю? Но о каком профессионально-техническом образовании может идти речь, когда в голове пусто? Впрочем, я не прав – там проживала агрессия и обида от осознания собственной убогости.

Зато этот дебил был в авторитете у местной шпаны, за то, что обладал изрядной силой. И, как ни странно, он пользовался популярностью у некоторых учителей из «активной» части преподавателей, которые любили назначать этого подонка старшим дежурным по школе. Методы «наведения порядка», которые он практиковал, мне довелось испытать на собственной макушке, в прямом смысле этого слова. Простите за некоторое отступление, м-м, в отступлении!

Стояли мы как-то у входа в кабинет, (то есть, в класс), этакой организованной отарой, и весело болтали, как это делают младшие школьники всего мира. Такое поведение свойственно детям, которыми мы собственно являлись, хоть учителя и пытались нам внушить, что мы уже взрослые.

Помню, что очнулся я лежащим на полу и с удивлением увидел, что вокруг толпятся перепуганные одноклассники, и туда-сюда бегает наша классная руководительница, не знающая, что предпринять…

Короче, этот урод подошёл тогда ко мне сзади и со всей дури опустил мне на голову книгу, которую держал в руках. Кажется, это был один из томов собрания сочинений Маркса и Энгельса. Старое издание большого формата. Тяжёлая сволочь, как пара кирпичей. По крайней мере, тот подонок иного применения книгам просто не мог себе представить!

Вам смешно? А я вот скажу, что выжил только благодаря крепкой голове и от природы мощной шее, доставшейся от предков, привыкших носить тяжёлые боевые шлемы. Любой другой на моём месте так легко бы не отделался. (Мой череп выдержал на своём веку ещё немало разных ударов, а шейные позвонки показали свою крепость уже в те годы, когда несколько человек поднимали меня за волосы, где-то на метр от пола и держали так около минуты. Вообще-то, это было испытание на прочность моей шевелюры, которая в те времена не пропускала воду во время дождя. Да, я был крепкий мальчик…)