Уловка

Дайю заставила себя пройти в лифт с носилками. Линь И и Айрис остались с детективом, которая хотела поговорить с ними. Дайю следовала за Джейсоном на первом этаже. Арун был рядом, говорил тревожно с одним из медиков. Они вышли из заднего хода, подальше от толпы. Джейсона погрузили в скорую. Но, когда она попыталась забраться, медик остановил ее.

— Места нет.

Арун забрался внутрь и кивнул ей.

— Встретимся в больнице.

Она с трудом подавляла панику. Она знала, что каждая секунда была на счету.

— Увидимся там, — выдавила она, и двери закрылись перед ее лицом.

Скорая взлетела, а Дайю застыла, глядя, как машина становится все меньше. Она вдруг растерялась. Ей нужно было в больницу. Она побежала в Башню, направилась к главному входу, но там вспышки тут же ослепили ее, фотографы спешили сделать снимки.

— Мисс Цзинь! Мисс Цзинь! Это правда, что ваш отец убил мисс Джени Цай? — казалось, на нее кричали сотни голосов. Толпа двигалась, и сдерживали ее только несколько охранников Цзиня.

Но внимание переключилось, когда из-за здания показалась машина полиции. Ее отец сидел на заднем сидении, руки были скованы перед ним как у обычного преступника. Но потрясало то, что нож еще был в его спине, заставляя его горбиться. Она узнала потом, что, когда прибыли медики, они посчитали случай Джейсона опасным, а ее отца передали полиции, а не в больницу. Медик решил, что он был стабилен, но лучше было дождаться хирурга, чтобы вытащить нож. Дайю охнула со всеми, и репортеры побежали к машине полиции, но их оттолкнули полицейские.

Машина дернулась, пытаясь выехать из толпы. Ее отец склонил голову, его волосы прилипли ко лбу, воротник был перекошен. Она еще не видела его таким. И это разбило сердце Дайю. Она горевала по тому, чего не было — любви между ними. Он никогда не был ей настоящим отцом, но все же оставался отцом. Он поднял голову и встретился взглядом с Дайю. Она вздрогнула, но не отвернулась. Она сжала кулаки и с вызовом вскинула голову. Он отвел взгляд, едва узнав ее.

Машина пропала за толпами, и всхлип, который она сдерживала с момента, как Джейсон упал в ее руки, сотряс ее тело. Еще и еще. Она вытирала слезы, обнимала себя, пытаясь подавить всхлипы, что грозили вырваться из ее тела.

Джейсон говорил, что она могла выбрать, и теперь ее отца увозили в тюрьму, в систему, которая сама могла быть подкупленной. Они будут беспощадны.

Мысль о Джейсоне привела Дайю в чувство. Она написала шоферу, Сяо Ву, и он проигнорировал запрет на полет вокруг Башни, использовал хаос и приземлил лимузин в двадцати футах от нее. Она забралась внутрь и попросила, чтобы он отвез ее к больнице шанхайского университета. Он не задавал вопросы, просто взлетел, когда несколько зевак ушли с дороги.

Они направились прочь от Бунда, и громкий свист фейерверков раздался в воздухе. Толпа внизу охнула. Дайю повернулась и увидела красные искры, взрывающиеся за ней, за ними последовали красно-золотые букеты. Фейерверки грохотали, раскрашивая темнеющее небо в синий, лиловый и зеленый.

Дайю смотрела, сколько могла, из больших окон лимузина.

Таких фейерверков Шанхай еще не видел, как и обещал ее отец.

Чжоу

Я добрался до больницы живым.

Едва.

Я потерял много крови. Врачи сразу доставили меня в операционную, нашли подходящую кровь, вспороли мой живот, чтобы понять, как именно навредил выстрел. Пуля попала только по кишечнику, и они смогли убрать поврежденную часть и залатать меня без осложнений.

Помогло то, что я был юным и здоровым. И то, что мне повезло, что пуля не задела важные органы, артерии и не разбила кость. Помогло то, что у меня были лучшие врачи, благодаря репутации и богатству Аруна. Он сказал больнице, что все оплатит.

Помогло то, что я хотел жить.

— Дайю не покидала больницу, — сказала Линь И, когда я пришел в себя. — Арун заставлял ее есть и спать. Айрис принесла из номера Дайю в «Полуострове» сменную одежду и туалетные принадлежности.

Это меня удивило. Айрис не нравилась Дайю, и я сказал об этом Линь И.

— Мы все боялись за тебя, Чжоу, — ответила она, в глазах заблестели слезы. — И было всем видно, как сильно Дайю переживает за тебя, кому она верна. Особенно после того, как она помогла нам запереть своего отца в тюрьме.

Я узнал это от друзей, пока днями восстанавливался после операции в больнице.

Но когда я впервые очнулся, рядом была Дайю.

* * *

Я медленно приходил в себя после операции, словно поднимался из тяжелой тьмы к свету. Я еще никогда не ощущал тело таким тяжелым, скованным болью и трубками. Но что-то знакомое покалывало в сознании, и я заставил веки подняться. Глаза словно зашили. Дайю стояла у моей кровати, сжимая мою руку. Ее лицо было мокрым от слез, и на миг я подумал, что все еще был в Башне на носилках.

— Дайю, — прохрипел я, но это не прозвучало как ее имя.

— Джейсон! — она просияла, провела свободной рукой по щекам, вытирая слезы. — Ты проснулся.

Я попытался улыбнуться, кивнул, не зная, работали ли мышцы лица.

— Как долго я был без сознания? — в этот раз прозвучало понятно.

— Несколько дней, — ответила она, не сводя с меня взгляда.

— Ты в порядке? — спросил я.