Ultima Forsan (СИ)

Даже на грани смерти вор оставался настоящим вором – старался не пройти мимо собственной выгоды. Всякую информацию можно использовать, и продать с толком, да ещё и не по одному разу. А уж информация о моём проклятье, и его влиянии на некроманта, стоит недёшево. Да только не видать вору от меня такого подарка. Пускай мы друг другу жизнь не раз уже спасали, и он мою чаще, нежели я – его, но всё-таки моё проклятье останется моей тайной. Чем меньше знают о нём, тем мне спокойней. Он и так увидел слишком много, и при иных обстоятельствах я бы его в живых не оставил.

- Лук, - прохрипел вор через несколько сотен шагов, сделав вид, будто то, что я не ответил ему, ничуть его не задело, - надо сложить и закрепить на поясе. Давай его мне.

Я отдал ему оружие, и вор довольно быстро, несмотря на скованность движений, сложил его и спрятал под изрядно порванный плащ. Только сейчас, взглянув ему в лицо, я понял, что вся правая сторона его лица залита кровью. Она прошлась по линиям глубоких шрамов, исполосовавших щеку вора, и застыла некоей тёмно-багровой паутиной. В глазнице же крови скопилось столько, что вор явно не мог открыть глаз.

Ничего говорить я не стал, лишь снова подставил ему плечо, и мы зашагали дальше по пустым коридорам.

Хотя недолго они оставались пустыми. Очень скоро шаги застучали со всех сторон. Сзади нас нагоняли те, кто может передвигаться куда быстрее нашего. Да ещё и из нескольких ответвлений подземного коридора начали доноситься шаги. Нас медленно, но верно окружали. Брали в широкое кольцо, постепенно сужая его, чтобы нагрянуть сразу со всех сторон.

Мы ушли с главного коридора, нырнув в наиболее тёмное ответвление, однако помогло это плохо. Вскоре шаги слышались не только за нашими спинами, но и впереди. Новая схватка лишь дело времени, и победить в ней нам уже не суждено. Ситуация куда хуже, чем в катакомбах под Пьяченцей. На сей раз удача окончательно отвернулась от нас.

Новое небольшое ответвление коридора и вовсе оказалось тупиком. Мы как можно скорее вернулись обратно к перекрёстку, но лишь для того, чтобы нырнуть обратно. Загонщики появились с обеих сторон. Крысолюды в грязных лохмотьях, поверх которых кое-как были закреплены части разномастных доспехов, вооружённые столь же пёстро, в основном тесаками и щитами, сколоченными из досок. Иные несли импровизированные копья – те же тесаки или обломки мечей, примотанные к длинным древкам.

За спинами тех, кто шёл справа, возвышалась фигура в обгоревшей одежде, поверх которой был наброшен просторный балахон. Капюшон скрывал лицо некроманта, но я был уверен, что это тот самый, кого я застрелил и оставил лежать среди занимающегося в комнате пожара. Очистительная сила пламени не прикончила его.

Он вскинул руку, указывая на нас с вором длинным, почерневшим от огня пальцем, и сопровождавшие его крысолюды тут же с воплями перешли на бег. Увидев это, их товарищи, шедшие с другой стороны коридора, последовали их примеру.

Даже не задумываясь о бессмысленности своего поступка, я выстрелил в некроманта. Тот лёгким движением руки отбросил летящую в него пулю, а после сжал почерневшие, почти лишённые плоти пальцы в кулак.

Превратившееся почти в лёгкую щекотку после первой встречи с ним неприятное ощущение вернулось сторицей. Теперь татуировки не огнём налились, меня словно жгла едкая кислота, с каждой секундой всё глубже проникая в кожу. Я отшатнулся обратно в коридор, и на сей раз почти обессиленный вор втащил меня обратно.

Видимо, удар силы некроманта был направлен только на меня, и спутника моего не зацепило даже краем. К тому же, чтобы давить во всю мощь, некроманту надо было видеть меня, и стоило мне скрыться от его взгляда, как татуировки перестали причинять мне боль.

Мы поспешили вглубь коридора, спотыкаясь обо все неровности пола и мелкие камни, что так и лезли под ноги. Мы помогали друг другу идти, но больше висли друг на друге. Добравшись до тупика, разом обернулись к началу короткого коридора. Здесь нам принимать последний бой.

Крысолюды толкались у самого входа – их подвела неорганизованность и природная кровожадность в сочетании с не самым далёким умом. Никто не желал уступить другому дорогу к вожделенной и столь уязвимой и слабой добыче, что тут же образовался затор. Задние напирали на передних, твари кусали друг друга, толкали локтями, злобно шипели. То и дело в ход шли короткие ножи – и пол уже успел окраситься кровью крысолюдов, прежде чем они добрались до нас. Некромант за их спинами пытался навести хоть какое-то подобие порядка, но его никто не слушал. Почуявшие кровь крысолюды превратились в неуправляемую орду, обуреваемую только одним желанием – убивать.

Вор вынул лук и наложил на тетиву стрелу с тяжёлым наконечником. Даже в полутьме на древке были видны три красных полоски.

- Одна такая у бездушных была, - сказал он, нацеливая её на толпу крысолюдов, - даже жаль эту мощь на мелких тварей тратить.

- А если не на них.

Мне в голову пришла идея, которую можно посчитать глупой, но с другой стороны – что мы теряем?