Ultima Ratio (СИ)

— Да порядок там. Все на месте, даже посуды битой нет, как в дурном детективе.

— Как открыли дверь?

Иванов усмехнулся.

— Все по закону, господин ротмистр. Вызвали участкового пристава, майора Дерюгина, созвонились с управляющим домом, он прислал консьержа. С дубликатом ключей.

— Консьерж? Как зовут?

— Ээээ вот. Сыщик извлек из кармана пиджака потертую записную книжку и наморщив лоб начал перебирать страницы.

— Вот, нашел. Евсеев Семен Григорьевич …Прописка временная..

— Откуда он?

Иванов снова усмехнулся.

— Да земляк мой. Рязанский. С под Ряжска…

Евгений тоже растянул губы в улыбке.

— О,так и у меня бабулька, царство ей небесное, из рязанской губернии …Сасовский уезд.

Полицейский услышав это просветлел лицом.

— Ну вот, в Москве наших много. Или самих рязанских либо потомков рязанских….

— Так что, консьерж?

— Да что консьерж… Здоровенный малый, лет двадцать пять, уже год консьержем трудится. Говорит, что у Ухтомской тихо сегодня было, как и вчера…

— Какие у него смены?

— Никакие. Постоянно живет там. Круглосуточно. А что? Тепло, душевая и сортир на месте, койка есть и даже шифоньер для вещей. Радио и телевизор. Работа не пыльная, следи что бы в подъезд чужаки не шастали да подметай лестничные площадки… а платят не плохо. Все лучше чем в свою деревню возвращаться.

— Лучше. Согласился Небогатов.

— Так вот. Мы с консьержа показания сняли, записали, все по чину. Ничего не видел, ничего не слышал.

— Понятно. Что пристав говорит?

— То же подтвердил. Вы поймите, Евгений Вадимович. Здесь же не слободка рабочая, здесь Воробьевы горы. Университетский квартал. Тут такая публика живет. Иванов махнул рукой.

— Да вы сами знаете. Генералы, артисты, миллионщики, журналисты …Тут на любой шорох, сразу полицию вызывают. А госпожа Ухтомская, какие то ужасы про чужих людей, похищение, рассказывала. На правду похоже мало, скорее что то из синематографа.

Евгений понимающие кивнул.

— Ваше мнение какое, Николай Тимофеевич? Как опытного сыщика.

Не каждый день, жандармский ротмистр спрашивает совета у обычного сыщика с «земли». Перед тем как открыть рот, Иванов на минуту задумался.

— Похоже что эта мадам, кхе. Ухтомская, от вашего Палена, скрывала роман на стороне. Я поговорил с околоточным, он то ее лично знает. Говорит, дама была очень красивая. За ней миллионщики могли приударить или купцы первой гильдии. Тут извините, Пален не конкурент. Ушла с красавцем каким и профессору не сказала. Дело то молодое..

— Она замужем. Не первый год.

— Вы же понимаете. Тот же Пален утверждал что с мужем у ней не все в порядке. Почему бы не завести роман…

— Кстати. Когда последний раз здесь видели её мужа?

— По записям в журнале посещений. Тринадцать дней назад. Еще до нового года

— Куда он делся?

— Действительно улетел. Связались с отделом полиции в аэропорту Домодедово, они подтвердили регистрацию и вылет в Ташкент.

— Ташкент?

— Да. Местная полиция подтвердила прибытие.

— Повод?

— Служебная командировка. Как написано в проездном листе.

— Что то еще известно?

— Кроме того, что ему, еще двадцать первого декабря неким господином Рашидовым был заказан номер в гостинице «Семирамида». Куролесов прибыл в гостиницу и зарегистрировался в данном номере 718. Теперь, все.

— Вы звонили в этот номер?

— Конечно. Трубку никто не снял. Оставили информацию на автоответчике и у администратора.

— Спасибо. Разрешите забрать материал?

— Конечно. Звонок от вашего начальства — моему начальству и все передам. Мне своей макулатуры хватает. Но у нас есть копировальная машина.

— Отлично! И Небогатов протянул полицейскому руку. Надо только уладить формальности.

Улаживание формальностей могло занять неделю и торчать лишнюю секунду в прокуренном полицейском околотке, у Небогатова желания не было, но было желание лично опросить еще несколько человек. Включая консьержа и ассистентов господина Куролесова. Как действующих так и уволившихся.

Радиотелефон в служебной машине — это великое изобретение человечества и глупо им не пользоваться, особенно используя защищенную ведомственную линию.

Дозвонится в Ташкент до самого генерал-майора Хайдарова, моего наставника и старшего товарища, было теперь делом не простым. Его аппарат помощников и референтов стоял насмерть, не допуская отвлечения генерала на разговор с каким то заштатным ротмистром хоть и столичным. Лишь пригрозив официальным письмом на имя начальника Оперативного Бюро жандармерии, генерал-лейтенанта Толстого, мне удалось прорваться через административные рогатки и услышать в трубке знакомый голос.

— Господин генерал? Ильнур Уразович?

— Здравствуй, Евгений, здравствуй. Неожиданно громко и радостно отозвался генерал-майор. Надеюсь, ты звонишь по делу как представитель центрального аппарата ОКЖ, а не с очередными жалобами на свое начальство?

— Так точно, Ильнур Уразович! Гаркнул в трубку Небогатов, изображая чрезвычайное служебное рвение.

— Да не ори в трубку, Женя! Говори что надо, пользуйся так сказать личными связями в обход своего начальства. Я тебе разрешаю.