Ultima Thule

— Дьюи, остановись ровно на одну минуту, — сказал он как можно спокойнее. — И подумай о том, что ты делаешь. То, что тебя зовет, может оказаться врагом всему человечеству. И ты окажешься для него не просто пищей, а подопытным кроликом с агонией, растянутой на долгие годы.

Дьюи легко рассмеялся.

— Ну, ты и шутник, капитан, — ответил он. — Какая разница, как я умру.

«Он уже одержим», — подумал Донован.

Дьюи дошел до обрыва и присел, внимательно разглядывая почву. И тут из зонда выпрыгнул Сэм. От его скафандра тянулись два линя, в руках был лазерный резак.

— Дьюи, ни с места, или я зажарю тебе мозги! — крикнул он.

Дьюи медленно выпрямился.

— Я вижу, ты совсем озверел от страха, — с сожалением произнес он.

Сэм двинулся к нему, держа резак наизготове.

— Кто из нас озверел, выяснит Специальный отдел. Отойди от обрыва.

Дьюи молчал.

— Отойди от обрыва, мешок с дерьмом! Шаг вперед!!!

Дьюи присел на одно колено и опустил голову.

— Я не могу, — тихо сказал он. — Помоги мне.

— Зацепи его линем, Сэм, и, ради Бога, поосторожнее с резаком, — прошептал Донован.

Хрипло чертыхаясь, Берч подошел к Дьюи. Тот вдруг поднял голову и перехватил руку Сэма.

— Все никак не хочешь отпустить меня, — весело сказал он. — Ладно, идем вместе.

Он резко выпрямился и толкнул его на себя. Они не удержались и оба рухнули на скользкое бугристое стекло. Резак отлетел в сторону. Вниз посыпались камешки.

Сэм заревел. Свободной рукой он двинул Дьюи под дых, попытался привстать на колени, поскользнулся и снова упал — еще на полметра ближе к краю.

Дьюи хрипло рассмеялся.

— Идем в гости, Сэм...

Что было дальше, Донован не видел. Он вылетел в шлюзовую и прыгнул в скафандр. В голове было пусто, только пульс молоточками бился в висках. Через микрофоны в шлеме он слышал шорохи, пыхтение, сопение и хриплое дыхание дерущихся — и глухие удары шлемов о камни. А потом все кончилось. Он выпрыгнул на поверхность и увидел, как Сэм одной рукой дотянулся до резака и навел его на Дьюи. Мощный инфракрасный луч, плавящий скалы, как масло, прошил Дьюи насквозь. Из скафандра вырвалось облако пара и выплеснулись бурые ошметки, несколько тлеющих зеленых лоскутов унес ветер.

Донован на негнущихся ногах подошел к обрыву, сел перед Дьюи на колени. Тот был мертв. В груди зияла дыра размером с футбольный мяч, ее края были обуглены. Донован закрыл глаза. Было больно так, что стало трудно дышать.

— Сэм Берч, ты арестован за убийство. Возвращайся на корабль, — услышал он свой собственный голос.

Сэм не ответил. Он так и стоял, опустив резак, и смотрел на Дьюи. А может, и не смотрел — на его шлеме лежал ослепительный блик заходящего солнца, и лица не было видно.

Ничего не исправить, подумал Донован. У господа Бога нет кнопки «undo».

Он поднял голову и посмотрел на море, куда так стремился Дьюи. Тонкий радужный луч обрисовал в небе струящуюся спираль. Спираль стала лентой, лента разбилась на несколько капель, потом исчезла. Через несколько мгновений в небе возникли несколько прозрачных сфер и потекли то ли вверх, то ли к ним.

За его спиной раздался хриплый вскрик. Донован оглянулся. Сэм медленно пятился от него к зонду, нацелив на него резак.

— Сэм, у тебя совсем крыша поехала? — спросил он. — Это только миражи.

— Только шевельнись, тварь, — прошипел тот.

— И что будет? — спокойно спросил Донован. — Ты убьешь и меня тоже? Что с тобой, Сэм?

Сэм не ответил. Просто медленно отходил к кораблю, держа его на мушке. Донован поднялся на ноги.

— Берч, прекрати истерику, — устало сказал он. — Через полчаса взлетаем. Помоги мне перенести Дьюи на корабль.

— Ты не принесешь эту заразу на Гуэро, — хрипло ответил тот. — И меня ты не обманешь, серая мразь.

Он был уже у входа в шлюз. Люк открылся, потом закрылся. Донован остался один. Он посмотрел на то, что еще недавно было Дьюи.

— Я вернусь и заберу тебя, — тихо пообещал он.

Горло свело судорогой, но Донован быстро справился с собой. Он вернулся к кораблю, приложил ладонь к идентификационной мембране. Люк не открылся. Корабль вздохнул, по его упругой чешуйчатой поверхности побежала рябь. Толстые нижние присоски с глухим чмоком отлепились от грунта и втянулись внутрь. Донован слишком хорошо знал, что это означает.

Он побежал в сторону, к ноздреватым бурым склонам. Присоски не успевали фиксировать его шаг, ноги скользили. Сзади нарастал гул, превращающийся в пронзительный визг. А потом его швырнуло вперед воздушной волной, когда огромные крылья хлестнули о камни, и серая птица корабля прыгнула в воздух.

Донован, перевернувшись на спину, смотрел в высокое темно-голубое небо. Мерцающая точка корабля уже исчезла, и теперь небесная голубизна была безупречна. Миражей в небе тоже не было — видимо, гипнотическое влияние планеты было слишком слабым между оплавленных стеклянных скал.

Самое большее через час Сэм доберется до корабля-матки. Возможно, он опомнится и вернется. На возвращение ему еще полчаса. Значит, максимум через два часа за ним прилетит зонд. А если не прилетит через два часа, значит, не прилетит никогда.