Ультиматум Борна (др. перевод)

– Почему бы нет? – спросил связной Шакала. – Здесь самое место для этого. Я сам смотрю на все – и глазам своим не верю.

– Ты все еще не хочешь сказать мне, почему монсеньер послал тебя – нас – сюда?

– Я говорил тебе: я – всего лишь связной.

– А я тебе не верю.

– Поверь. Для него это важно, а для нас не имеет никакого значения. Радуйся жизни, дорогая.

– Ты всегда называешь меня так, когда не хочешь объяснить все по-человечески.

– Ты должна была на своем опыте научиться не спрашивать ни о чем, разве не так?

– Нет, не так, милый. Я умираю...

– Не желаю больше этого слышать!

– Тем не менее это правда, и ты не можешь скрыть ее от меня. Я не беспокоюсь о себе – видишь ли, боль пройдет, – но я боюсь за тебя. Ты всегда был лучше тех, кто тебя окружал, Мишель, – о, прости, ты Жан-Пьер. Я не должна забывать об этом... И все же я не могу не беспокоиться: это место, эти великолепные апартаменты, это внимание... Мне кажется, ты заплатишь за это ужасную цену, дорогой.

– Почему ты говоришь об этом?

– Слишком все это величественно – что-то здесь не так.

– Ты слишком много думаешь об этом.

– Нет, это ты слишком легко обманываешься. Мой брат Клод всегда говорил, что ты слишком много принимаешь от монсеньера. В один прекрасный момент тебе выставят счет.

– Твой брат Клод – раскисший старик, у которого голова вместо мозгов набита перьями. Именно поэтому монсеньер дает ему самые незначительные поручения. Его посылают за какой-нибудь бумагой на Монпарнас, а он вдруг, сам не зная почему, оказывается в Марселе. – На вилле зазвенел телефон, прервав монолог человека Шакала. Услышав звонок, он сказал: – Наш новый друг ответит.

– Странная она, – заметила пожилая дама. – Я ей не доверяю.

– Она работает на монсеньера.

– Правда?

– У меня не было времени сказать тебе. Она передаст его инструкции.

В дверях появилась сиделка в белом халате, светлые волосы которой были стянуты в пучок.

– Мсье, это – Париж, – сказала она низким ровным голосом, только огромными серыми глазами показав важность сообщения.

– Благодарю вас. – Курьер Шакала вошел в апартаменты и направился вслед за сиделкой к телефону. Она подняла трубку и протянула ее старику.

– Говорит Жан-Пьер Фонтен.

– Благослови тебя Бог, сын Божий, – произнес голос в нескольких тысячах миль от него. – Все в порядке?

– Не описать никакими словами, – ответил старик. – Все так... великолепно. Мы этого не заслуживаем.

– Ты отслужишь.

– Чем только смогу.

– Ты отслужишь мне, строго выполняя инструкции, которые тебе передаст эта женщина. Ты должен их выполнить буквально, не допуская никаких отклонений, понятно?

– Конечно.

– Благослови тебя Бог. – Послышался щелчок.

Фонтен повернулся, чтобы обратиться с вопросом к сиделке, но ее уже не было рядом с ним. Она тем временем открыла ящик стола, находившегося у стены. Фонтен подошел к ней, не сводя глаз с содержимого ящика. В нем лежали хирургические перчатки, пистолет с глушителем и опасная бритва.

– Вот ваши инструменты, – сказала женщина, протягивая ключ и буравя старика взглядом серых невыразительных глаз, – а мишени – в последней вилле в этом ряду. Вы ознакомитесь с местностью, совершая длительные прогулки – старики любят гулять в оздоровительных целях, – а потом убьете их. Вы должны сделать это в перчатках, целиться нужно в голову. Обязательно в голову. После этого вы должны перерезать им горло...

– Матерь Божья, и детям?

– Таков приказ.

– Это варварство!

– Вы хотите, чтобы я передала это заявление кому следует?

Фонтен оглянулся на балконную дверь, на свою жену в инвалидном кресле.

– Нет, разумеется, нет.

– Я так и думала... И последнее: кровью убитых вы должны вывести на стене следующую надпись: «Джейсон Борн – брат Шакала».

– О Боже мой... Меня, разумеется, поймают.

– Все зависит от вас. Сообщите мне о времени казни, и я поклянусь, что великий воин Франции все время находился на вилле.

– Время?.. А в какое время? Когда необходимо сделать это?

– В течение ближайших тридцати шести часов.

– А что потом?

– Вы можете оставаться здесь до тех пор, пока не умрет ваша жена.

Глава 9