Ультиматум Борна

– Что я мог сделать?! – завопил Гейтс. – Со мной покончили!

– Нам известно, что ты сделал. Ты стал агентом Шакала в финансовых кругах, где конкуренция считается обременительным багажом, который лучше всего потерять в дороге.

– Послушай, «картель», который мы собирались организовать, задевал бы интересы японцев и тайванцев. Они-то его и наняли... О Боже! Он меня убьет!!!

– Второй раз? – спросил судья.

– Что?

– Ты позабыл. Он считает, что ты уже убит... Благодаря мне.

– Мне предстоит выступить на нескольких судебных заседаниях, вскоре должны состояться слушания в конгрессе... На следующей неделе... Он узнает, что я жив!

– Не узнает, если ты не станешь высовываться.

– Я обязан! Мои клиенты ждут...

– Тогда я согласен с тобой, – перебил Префонтен, – он тебя убьет. Очень жаль, Рэнди.

– Что же мне делать?!

– Есть выход, Дэнди-бой. Ты решишь не только сегодняшнюю проблему, но и станешь свободным человеком. Разумеется, от тебя потребуются некоторые жертвы. Ну, для начала долгий период лечения в частном реабилитационном центре, но еще до этого ты должен решиться на сотрудничество с нами. Первое обеспечит тебе укрытие, второе – поимку и ликвидацию Карлоса-Шакала. Ты будешь свободен, Рэнди.

– Все, что угодно!!!

– Как ты связываешься с Шакалом?

– По телефону! Я знаю номер! – Гейтс, порывшись в карманах, вытащил бумажник и трясущимися пальцами начал копаться в нем. – Этот номер знают только четыре человека!

* * *

Префонтен получил первый почасовой гонорар в размере двадцати тысяч долларов, велел Рэнди отправляться домой, попросить у Эдит прощения и быть готовым завтра исчезнуть из Бостона. Префонтен слышал об одной частной лечебнице в Миннеаполисе, где богатые люди инкогнито могут получить нужную им помощь; утром он обязательно выяснит подробности и позвонит Гейтсу. Тогда же они вернутся к вопросу о гонораре. Как только дрожащий Гейтс вышел из номера, Префонтен подошел к телефону и позвонил Джону Сен-Жаку в «Транквилити Инн».

– Джон, это судья. Не задавай мне вопросов... У меня есть для тебя срочная информация, которая может иметь бесценное значение для мужа твоей сестры. Я понимаю, что не могу с ним связаться, но знаю, что у него есть кто-то в Вашингтоне...

– Этот кто-то – Алекс Конклин, – перебил Сен-Жак. – Подождите минуту, судья... Мари записала на промокашке его номер. Подождите, я пойду туда. – Один телефон со стуком поставили на стол, после чего подняли трубку второго. – Вот он. – Брат Мари продиктовал номер.

– Объяснюсь позднее. Спасибо, Джон.

– Чертовски много людей непрестанно мне об этом говорят, черт подери! – рявкнул Сен-Жак.

Префонтен набрал номер с кодом Вирджинии. В трубке раздалось короткое и резкое:

– Да?

– Мистер Конклин? Меня зовут Префонтен. Этот номер я узнал от Сен-Жака. У меня для вас сообщение.

– Судья? – припомнил Алекс.

– В прошлом, далеком прошлом...

– Итак?

– Я знаю, как связаться с человеком, которого вы называете «Шакал».

– Что-о?!

– Выслушайте меня...

* * *

Бернардин посмотрел на трезвонивший телефон, короткое мгновение обдумывая, стоит ли отвечать. Выбора не было: он поднял трубку.

– Да?

– Джейсон? Это ты?.. Извините, наверное, я не туда попал.

– Алекс?! Это ты?

– Франсуа? Что ты здесь делаешь? Где Джейсон?

– Ситуация меняется каждую минуту... Я знаю, что Джейсон пытался дозвониться до тебя.

– У меня был тяжелый день. Панов опять у нас.

– Хорошая новость...

– У меня найдется и получше. Например, телефонный номер, по которому можно связаться с Шакалом.

– Он у нас уже есть! Мы знаем даже адрес, где установлен телефон.

– Объясни, ради Бога, как вам удалось раздобыть его?!

– Благодаря головоломной комбинации, которую способен довести до конца только ваш человек. У него чертовски здорово работает воображение, он – настоящий хамелеон.

– Давай сравним номера, – предложил Конклин. – Какой у тебя?

Бернардин продиктовал номер.

Последовавшее молчание было драматично. Наконец, задыхающимся голосом, Алекс сказал:

– Они разные. Понимаешь, разные!

– Ловушка, – выдохнул ветеран Второго бюро. – Владыка Небесный, это ловушка!

Глава 26

Борн дважды прошел по бульвару Лефевр, застроенному каменными домами и расположенному в тихой бетонной заводи посреди Пятнадцатого округа. После этого он вернулся на улицу д'Алезиа и вошел в маленькое кафе. Стоявшие прямо на тротуаре столики, на которых под стеклянными колпаками мигали свечи, были заняты студентами из расположенных поблизости Сорбонны и Монпарнаса. Время приближалось к десяти, и в поведении официантов чувствовалась некоторая нервозность: большинство посетителей не были склонны к щедрости как из-за состояния своих кошельков, так и свойств натуры. Джейсон хотел заказать только чашечку кофе, но угрюмое выражение лица гарсона навело его на мысль, что в этом случае его просто поднимут на смех; он заказал, кроме кофе, рюмочку дорогого коньяка.