— Эм... — раздалось из динамиков. — Наша машина не оборудована устройством для считывания подобных данных, поэтому прошу передать пакет на следующей частоте...
Неизвестный надиктовал нам цифры, бортовой псевдо-ИИ обработал их и по моему разрешению отправил ПИС, то есть пакет идентификационных сигнатур.
— Мы получили ответ, — сообщил мне неизвестный. — Двигайтесь за нами.
— Скажите вашим, чтобы прислали свои сигнатуры, — потребовал я.
Доверяй, но проверяй. Я ещё не завёл на Марсе новых друзей, которым можно вот так просто доверять.
Спустя несколько секунд прилетел пакет данных, который бортовой псевдо-ИИ обработал ещё быстрее. 100% совпадение.
— Добро, — произнёс я в микрофон.
Марсоход развернулся на месте и поехал по своим следам обратно.
=Зафиксировано беспилотное летательное средство над зоной посадки=
Это сообщение от псевдо-ИИ ещё недавно космического корабля.
— Вы беспилотники не запускали? — спросил я по радиосвязи.
— Никак нет, — ответил неизвестный.
— Ясно, — сказал я и переключился на управление зенитной системой корабля.
Беспилотник был довольно крупным, с небольшими двигателями, благодаря которым он висел на высоте около четырёх километров. Навёл на него орудие и дал залп из пятнадцати снарядов. Плотность атмосферы Марса существенно ниже, чем у Земли, поэтому снаряды летят быстрее, дольше держатся на траектории, что существенно облегчает работу модулю автоматического наведения. Небольшие вспышки на обшивке дрона, затем он ломается пополам и осыпается вниз.
Мы двигались по следам марсохода, который развил скорость семьдесят километров в час.
«Астрей» мог разогнаться до ста двадцати на ровной поверхности или на трассе, а вот по всяким оврагам и холмам спокойно перемещался где-то со скоростью сорок-пятьдесят километров в час.
За час и двадцать минут мы достигли искусственного купола, под которым и находилась колония.
— Заводите машину в ворота, — сказал неизвестный.
В основании купола разъехались ворота, мы прошли внутрь, после чего заехал марсоход.
Не, реальной угрозы, даже если колония внезапно захвачена людьми, идентифицирующими себя как ниндзя-американцы, местные военные мощности не представляют. Весь замут в том, что «Астрей» — это машина, не имеющая аналогов в мире. И пусть США никогда не развивалась в направлении конструирования и совершенствования УБР, которые не вписывались в их военную доктрину, «Астрей» на порядок опережал всё, что было придумано и изготовлено даже у нас.
Годы работы вычислительных мощностей воплотились в виде ультимативной мощности боевой машины, которая предусматривает также использование в условиях Марса. На Венере, конечно, «Астрею» крышка, но там любой машине крышка. Давление в девяносто три раза выше, чем на Земле, температура в среднем 467 °C, полно сернистого газа, который из-за высочайшего давления представляет собой не газ в классическом смысле этого слова, а невообразимый сверхкритический флюид, то есть одновременно газ и жидкость. Всё это пагубно скажется на любом механизме, высаженном на Венеру.
Но, к счастью для нас, Марс не такой.
Тут тоже хорошего мало, но зато ресурс механизмов «Астрея», в том числе из-за низкой гравитации и давления, сохранится гораздо дольше.
Ворота герметично закрылись, а затем раскрылись внутренние ворота, которые пропустили нас в ангар для техники.
— Ставьте машину на место А-2, — распорядился неизвестный из динамиков.
Я не стал спорить и продвинул «Астрея» вперёд, протиснулся между ящиками и большим грузовиком-марсоходом, после чего поставил УБР в стояночный режим прямо на размеченном месте.
Марсоход «Есенин» припарковался на месте А-5, то есть через два автомобиля справа от нас.
Из него вышло три человека в скафандрах. Скафандры тоже были необычными, как и сам марсоход: самопальная металлическая броня защищала жизненно важные участки тел, а на головах их были инженерные шлемы с бронированными лицевыми щитками. Это боевой отряд, а не мирные колонисты.
Что-то тут не так...
Когда мы получали информацию об обстановке на Марсе, в ней не было ничего про то, что идёт какая-то активная война.
Я открыл донный люк и спрыгнул вниз. Дал сигнал и из специальных отсеков на пол спрыгнул десяток «Апелиотов».