Ultraviolence (СИ)

Самую большую свою неудачу Джин уже пережил, точнее нашел способ с ней бороться. Джин — омега. Его отцу не повезло, что у него так и не родился альфа или на худой конец бета. На этой должности омег быть не должно. Ни один из сегодняшних альф даже слушать его бы не стал, не говоря об уважении — если бы они знали, что он омега. Джин готовился к этой роли с самого детства. Он столько лет пьет подавители, отбивающие запах препараты и усиленно изображает бету, что кажется, он в эту роль вжился окончательно. Обидно, что ради должности, и чтобы не разочаровывать отца, ему никогда не удастся создать семью с альфой, самому стать отцом, но ведь все требует жертв. Джин к своей готов.

***

Юнги приходит в себя на четвертый день после операции. Мин лежит на больничной койке обмотанный проводами и первое время не может понять, где он, и что вообще здесь делает. Сознание возвращается обрывками, по чуть-чуть собирается в цельную картинку последних событий, после которых наступила темнота. Стоит вспомнить все, что произошло в казино, то Мин дергается. Приборы начинают отвратительно пищать, и Юнги вновь проваливается в темноту.

Когда, спустя пару часов он снова медленно раскрывает веки, оказывается, что Мин в палате не один. Напротив койки прислонившись к окну, стоит симпатичный парень, кажется, бета, хотя выглядит он как очень красивая омега. Рядом с ним стоит взрослый альфа.

— Что за люди в черном? — с трудом двигая высохшими губами, шепчет Юнги и ужасается своего голоса, который доносится словно со дна колодца. Будто это не его голос вообще.

— Я рад, что ты пришел в себя, — красивый омега подходит к кровати и опускается на стул рядом. — Меня зовут Ким Сокджин, но ты можешь звать меня Джин. Я представляю Совет, курирующий Дома нашей страны.

Юнги откидывается на подушку, морщится от тянущей боли справа, выше живота и пытается улыбнуться. Не выходит.

— Я думал, это выдумки. Совет — это же сказка, — привыкая к своему голосу, говорит Мин.

— Совет существует, и на сегодня это единственная сила, удерживающая Дома, — улыбается Джин.

— Плохо удерживаете, судя по беспределу, который творится на улицах, — не сдерживается Мин.

— Согласен, но если бы не мы, все было бы хуже. Ты уж поверь на слово, — улыбается Джин.

— Чего вы хотите от меня? Что это за больница, и кто меня сюда привез? — Юнги, наконец-то, переходит к наиболее интересующим его вопросам.

— Мы привезли, и мы переживали, что ты не выживешь. Но ты крепкий орешек. Ты, считай, с того света выкарабкался, — мягко говорит Джин.

— Кончай читать мне оды, переходи к делу, — Мин теряет терпение. Голова снова налита свинцом, даже веки открытыми удерживать тяжело, хочется снова отключиться.

— Ты был в казино той ночью и пулю словил не просто так, — начинает Джин. — Мы с другим представителем совета, господином Менсу, очень хотим послушать от тебя, как свидетеля, что же там произошло.

— Я сейчас улыбаюсь, — тихо говорит Мин. — Просто вы не видите этого, так как я не могу — все болит. Я похож на идиота?

— Я уже понял, что ты неглуп и понимаю, чего ты боишься, но позволь тебе кое-что объяснить, — Джин приближает лицо к омеге и всматривается в глаза. — Если ты выйдешь из больницы, а ты рано или поздно выйдешь — ты погибнешь сразу же. Тот, кто так опрометчиво поступил и не убил тебя, второй раз не ошибется.

— Если я скажу вам, кто это был — я снова погибну. Какая мне разница? — недоумевает Юнги.

— Если ты скажешь, то есть шанс, что выживешь, — говорит Джин. — Совет даст тебе полную защиту. Ты сменишь имя, покинешь страну, и более того, мы выделим тебе средства на безбедное существование.

— Вы сами верите в то, что говорите? — грустно спрашивает Мин.

— Послушай, это может не сработать, ты прав. Но ты можешь помочь нам наказать того, кто так поступил, того, кто убил восемнадцать человек и даже тебя, во всяком случае мы надеемся, что он так думает. А мы дадим тебе шанс выжить. Иначе, ты идешь на поправку, выписываешься и ловишь пулю прямо на ступеньках больницы — потому что больше он не промахнется. Ты, считай, труп уже. Воспользуйся нашим предложением, помоги нам, и мы его накажем, — не сдается Джин.

— Вы же не можете его убить, — бурчит Мин. — А все остальное — это не наказание. Он в меня пулю пустил. Лично. Приставил дуло к животу и спустил курок. Меня не удовлетворит ничто, кроме его смерти, а вы мне о наказании говорите.

— Всему свое время, — усмехается Джин. — Назови имя, и Менсу, доложив информацию Совету, начнет делать тебе документы. Он должен ответить за это, чтобы такое больше не повторялось. Он убил главу Дома. Убил твоего альфу, — переходит к тяжелой артиллерии Ким.

— Откуда… — Юнги не успевает договорить.

— Я же сказал — мы из Совета. Совет знает все, — Джин смотрит на парня и терпеливо ждет его решения.