Улугбек

Зимой мальчик чаще виделся с дедом. Порой он даже забирался в его шатер во время пиров или военных советов, на которые имели доступ лишь самые приближенные люди. На таких советах рядом с Тимуром обычно сидел Султан Махмуд-хан. Он вел род от самого Чингис-хана и формально считался главой государства, якобы только передоверившим Тимуру заботу о текущих делах. От имени хана чеканилась монета и подписывались указы. Но он был только пешкой в сильных руках Тимура.

Стоило только Повелителю Мира произнести хоть слово громким пронзительным голосом, как все вокруг умолкали и внимательно слушали. Приказания, которые давал Тимур, отличались лаконизмом и ясностью. Ослушаться их не смел никто.

Что бы ни случилось в самом дальнем уголке государства, обо всем немедленно становилось известным Тимуру. Всюду у него были тайные соглядатаи. По всем дорогам бродили «люди сердца» - нищие дервиши - и лотом докладывали о виденном и подслушанном. И Улугбек нередко присутствовал при тайных беседах деда с каким-нибудь грязным, оборванным дервишем или никому не известным купцом-лазутчиком.

Особенно любил Улугбек те вечера, когда вокруг костра в шатре деда собирались седобородые «дабирен-и-хес» и «фадилан-и-аср» - историки, поэты, мудрецы. Сам Тимур не умел писать и читать, и они пересказывали ему различные книги. Обладая острым умом и хорошей памятью, Тимур, оставаясь неграмотным, стал все-таки человеком весьма образованным для своего времени и многих удивлял обширными познаниями.

Улугбек тоже набирался знаний в этой необычной «говорящей библиотеке». К тому же его рано стали учить чтению и письму, а остротой памяти он превосходил, пожалуй, даже деда. Подружившись с сыном одного из чтецов, Улугбек встретился с ним потом снова только через полвека, уже стариком, и сразу узнал товарища детских игр.

Мы, к сожалению, не знаем, чему учился Улугбек в детстве и кто был его воспитателем - атабеком. История сохранила гораздо больше сведений не о нем, а, скажем, о брате его, Ибрагиме, который провел ничем не примечательную жизнь. Можно только предполагать, что, конечно, в эти детские годы воспитание Улугбека вряд ли отличалось от общепринятого в те времена.

Как и все его родичи, он старательно заучивал наставления улемов[4] о «пяти руках ислама»: строго соблюдать учение корана («Нет бога, кроме аллаха, и Мухаммед - пророк его!»), неустанно творить пятикратную молитву - намаз, не забывать о милостыне - закят и о посте - саум в священном месяце рамазане, непременно совершить хоть одно паломничество - хадж - в Мекку. Это был верный путь в райские сады Эдема. А что еще нужно правоверному?

Во время зимовок среди лугов Карабаха развилась у Улугбека одна страсть, которую он пронес потом через всю жизнь: охота с ловчими соколами. В зарослях тростника и кустарника тут было видимо-невидимо разной дичи: фазанов, куропаток, диких голубей. Когда Улугбек с другими царевичами въезжал на конях в заросли, птицы взмывали ввысь черной шумливой тучей. Вслед им пускали специально обученных соколов. И соколы Улугбека всегда оказывались самыми лучшими, чем он страшно гордился.

Тимур всячески поощрял такие забавы, помня старый завет Чингис-хана: «Охота - лучшая школа войны».

Быстро и незаметно прошла короткая зима. Ранней весной армия двинулась на юг - завоевывать для Тимура новые города и страны.

Поход растянулся на шесть с лишним лет. Каждый город приходилось брать с бою. Местные жители отчаянно защищались от захватчиков. Чтобы запугать их, Тимур расправлялся с непокорными с чудовищной, безумной жестокостью. Еще по дороге на Кавказ, возле Исфагани, Улугбек видел две высокие башни. Они были сложены из человеческих черепов. Семьдесят тысяч стариков, женщин и детей отдали свои головы для страшной постройки. Над башнями днем и ночью вились стаи ворон.

Захватив после долгой осады другой город, Тимур приказал построить башню из двух тысяч людей, живьем замурованных кирпичами и глиной. Жестокость царя пугала даже его головорезов воинов. Каждому воину перед боем давался приказ доставить определенное количество отрубленных вражеских голов. Если трофеев оказывалось меньше, провинившийся за каждую недостающую голову должен был платить по двадцать динаров из своего кармана. И многие все-таки предпочитали отдать собственные деньги, чем без конца предаваться убийствам.

Улугбек ехал в обозе вслед за армией от пепелища к пепелищу, от одного разоренного города к другому. Все развалины были похожи друг на друга и не запоминались. Запомнился мальчику только, да и то больше своим необычным названием, полуразрушенный странный дом в азербайджанском городе Мераге. Его называли «Домом звезд». Проломанный во многих местах голубой купол, высокие башни с площадками наверху, на них уже выросли молодые деревца... Местные жители говорили, будто с этих башен мудрецы наблюдали за звездами.

- Для чего? - удивлялся юный Улугбек.

- Чтобы узнать будущее, мой султан! - отвечали ему.

- Разве это возможно?

- Конечно. Звезды ничего не утаят от сведущего.