Улус Джучи

– Ура! – опять завопила Аля и начала Юльку со стула спихивать. Той пришлось улыбнуться, встать и взойти на сцену. Старый козёл без всяких дальнейших глупых кривляний и болтовни освободил место у микрофона. В зале установилась мёртвая тишина и полная неподвижность. Точнее, не совсем полная – рука Кольки, лежавшая на коленке Риты, немножко двигалась. Двигалась она поступательно, к животу. Рита улыбалась, глядя на Пастухову. Та начала читать большое стихотворение про крапиву. После второй строфы сидевшие за столами тихо вернулись к еде, напиткам и разговорам. Но Пастухову это ни капельки не смутило. Её большие глаза были очумело подняты к потолку, её декламация становилась звонче и звонче. Казалось, ещё минута – и поэтесса просто уже взлетит на ангельских крыльях.

– Она что, дура? – скривила губы Троянская. Подозвав красавца-официанта, она спросила ещё вина.

– Тот чёрный «Опель-Омега» двигался за тобой случайно, – прошептал Колька на ухо Рите. Его рука уже добралась до самого верха её бедра. Рита её сбросила.

– Что за бред? Это была слежка, самая настоящая! Или ты считаешь меня запуганной идиоткой?

– Ты проявила бдительность. Молодец. Но за рулём «Опеля» была женщина, вполне мирная. У неё четверо детей и двое мужей.

– Кто эти мужья?

– Да, можно сказать, никто.

– Куда она ехала?

– В «Садовод». Это такой рынок. Там продают животных. Она частенько ездит туда с детьми.

Окончив стихотворение про крапиву, Юлька прочла ещё два стихотворения – про луну и про хомяков. Её проводили со сцены аплодисментами. После этого звуковик включил негромкую музыку, чтобы все могли отдохнуть. Когда Пастухова, весьма гордая собой, вернулась за стол, официант подал вино и пару бокалов – для Али и Епифанцева.

– предлагаю выпить за мир! – заорала Аля, подняв бокал, который наполнила ей Троянская, – за славянский мир без евреев!

– Ну, ты свинья! – изумился Колька, бросая непроизвольный взгляд на барную стойку, возле которой расположились двое его охранников, – это мне прилетело за все добрые дела, которые я, тварь, для тебя сделал? Ты что себе позволяешь, скотская морда?

– Колька, я не тебя имела в виду, – выкрутилась Аля и осушила бокал. Потом она невзначай поинтересовалась, нет ли возможности как-нибудь проспонсировать новый сборник её стихов. Ответа ей не было. Пастухова с Троянской выпили, а вот Рита и Коля – нет. Рите предстояло минут через двадцать пять сесть за руль, а Коля обиделся. Или просто изобразил обиду. Как бы то ни было, он вскочил и направился к театральным деятелям, которые занимали отдельный стол на восемь персон. Деятели Кольку встретили стоя, выпили с ним и стали ему задавать разные вопросы.

– Слушай меня внимательно, образина, – сузила глаза Рита, взяв Алю за руку, – и правдиво, вдумчиво отвечай. Ты этого Мишу встретила в парке?

– В парке, в субботу! В Лосином острове! Я тебе об этом рассказывала сто раз!

– Не смей тут орать! Во сколько произошла эта ваша встреча?

– Около трёх! Или чуть попозже. Что за допрос? Отвяжись!

– Ты, …, не тявкай! – прикрикнула Пастухова. Аля перепугалась и повторила:

– Около трёх часов. Или чуть попозже.

– А он не мог знать заранее, когда, где и под какой дурью ты будешь копать червей? – опять взяла инициативу Рита, сдвинув Алькину шляпу ей на затылок, чтоб лучше видеть её глаза.

– Конечно же, нет! Это невозможно! Откуда?

– Ты, дрянь, с утра кому об этом рассказывала?

– С утра? Я в два часа дня проснулась! Федька из магазина мне позвонил. Ему я сказала. Ещё, кажется, сказала Таньке и Катьке. Это мои соседки.

– У тебя есть в Москве какая-нибудь недвижимость?

– Да и нет.

– Как это понять?

– У неё с родителями, сестрой и братом квартира общая в Марьино, – объяснила Ленка Троянская, – полагаю, дело не в ней. Ритка, успокойся! Завтра я разузнаю, что им от неё нужно.

– Абрамова, как зовут двух братьев этого Миши? – не успокоилась Рита, – надеюсь, ты познакомилась с ними, пока гостила на даче?

– Да, разумеется. Их зовут Иванко и Радомир, – пожала плечами Аля, – они нормальные парни.

– Это не подлежит сомнению, – раздражённо пожала плечами Рита. Она хотела ещё о чём-то спросить, но тут на соседний стул как с неба упал очень популярный телеведущий – напарник Анны, который несколько лет назад выкопал её из глубин какой-то убогой радиостанции. Он неплохо знал Пастухову, ибо её знали все, знал Ленку Троянскую, так как часто бывал в ресторане «Троя», и знал Абрамову, потому что она всё время пыталась сфоткаться с ним на разных мероприятиях. А вот с Ритой он знаком не был. Но Риту вполне устраивало такое положение дел. Поэтому, не дослушав вступительную хвалебную речь знаменитости, обращённую к Пастуховой, Рита вскочила, быстро покинула зал, и, взяв в гардеробе куртку, выбежала на улицу.

Было поздно. Звёздная ночь стояла над шумным городом, как гигантский гриб-мировик, облепленный светлячками. Машины ползали по асфальтовой полосе, как более крупные насекомые. Отыскав на парковке свою машину, Рита уселась в неё, достала мобильник и позвонила Мельникову.