Улыбайся, милая Мэри (СИ)

– Тогда давайте встретимся ещё раз… в благодарность, разумеется, – не упустил прекрасной возможности молодой человек и прежде чем успел услышать отказ, дополнил. – Я позвоню. Доброго дня.

– Чт… Пого… Постойте!

Вряд ли после того, как ты выкрикнула это, уезжающая машина остановится, Мэ Ри.

Но не стоило сейчас думать ни о Саваде, ни про их светскую беседу за чашечкой кофе в ресторане.

Сейчас её задачей было стать персонально жилеткой для слёз.

Не сказать, чтобы новость про тест с двумя полосками удивила девушку. Её больше привёл в замешательство тот факт, что достаточно практичная и дальновидная Летта вовремя не позаботилась о контрацепции.

Мэри знала, что её сожительница хотела семью и хотела детей.

Но она мечтала о семье, в которой сначала выйдет замуж, а уже потом задумается о детях, а не выйдет замуж «по залёту».

Если вообще выйдет, в чём Хон сомневалась. Вряд ли из нынешней «любви» Феллини выйдет достойный отец, если он не потрудился приобрести защиту в аптеке.

«Кстати об отцах…»

– А что господин Симон?

Услышав имя своего родителя, Виолетта только испуганно подняла голову и взглянула округлившимися глазами на Мэ Ри.

Даже если этой девушке было двадцать четыре, она всё ещё боялась гнева отца, как единственного воспитателя и защитника.

Симон Феллини ревностно оберегал дочь даже после её переезда в другой город. В основном, это и было причиной, по которой Мэ Ри и Виолетта жили вместе. Мужчина с больши́м энтузиазмом отнёсся к приезду девушки. Он считал, что нашёл подходящую смотрительницу для своего чада. Симон пристроил Хон в колледж и организовал девочкам совместное проживание.

Сейчас он раз в месяц стабильно приезжал навещать их, а потом докладывал всё, что видел своему другу – отцу Мэри.

И, если девушка не ошибалась, очередная проверка назначалась как раз на послезавтра.

– Мэри, что делать? Что мне теперь делать?

– Для начала – успокойся.

Виолетта сделала несколько глубоких вдохов, тем самым позволив соседке подумать.

– А теперь скажи – ты была в больнице?

Отрицательный мах головой.

– Вот сейчас звони, записывайся на приём и топай.

«И вообще, почему такое важное событие, как зарождение новой жизни всегда должно подвергаться такой панике?»

Они же не в средневековье живут, чтобы на Летте поставили жирный чёрный крест, обозначив шлюхой и осквернительницей рода. Сейчас воспитать ребёнка женщина вполне может сама. Не без поддержки, разумеется, но без кольца на пальце – это уж точно. И в Италии никто слова не скажет, не в пример той же Южной Корее.

(– В моей стране закон на стороне тех, у кого в наличии имеется член, – возмущённо бормотала Мэ Ри, когда читала в интернете статью о женщине, у которой отняли ребёнка из-за того, что она не хотела выходить замуж за его биологического отца).

IV.

Было весьма забавно следить за тем, как пьяная Виолетта сидела и размышляла о том, что пора завязывать с походами в ночные клубы и бары, и начинать подыскивать себе достойную пару для серьёзных отношений.

Как и предполагала Мэри, тест оказался ложным, чему Летта радовалась больше, чем снегу, который видела не чаще, чем раз в десять лет.

Однако вскоре выпивка закончилась, а неугомонная Феллини требовала ещё и выгоняла Хон из дома, отправляя за ещё одной или двумя бутылочками.

Мэ Ри не то, чтобы не хотела, она просто боялась ездить по темноте, а ближайший винный магазин находился в десяти кварталах от их дома.

Но Виолетту трезвую-то не переспоришь, а уж пьяную тем более.

(– Никогда не перечь пьяному и не раздражай его, – назидательно говорила мама. – Они за свои действия не отвечают и теряют всякое чувство меры).

И теперь девушка сидела за рулём своей покорёженной машины и искоса поглядывала на пакет с двумя бутылочками: одна со столовым полусладким вином, а другая с коньяком.

Нужно было меньше минуты, чтобы повернуть ключ в замке зажигания, передвинуть рычаг на коробке передач и нажать на педаль.

Ей не хватило всего пары секунд. Не засмотрись она на чёртов пакет, то уехала бы до того, как увидела, что к её машине подошёл человек.

Рывком открыв дверь, неизвестный забрался на сидение, соседнее с водительским, и, ни секунды не раздумывая, зажал Мэри рот, прежде чем она успела его открыть для громких возмущений.

Девушка обомлела и замерла. В нос ударил резкий запах крови и пороха.

Осознав ситуацию, Хон испуганно задёргалась, попытавшись укусить незнакомца, на что тот с болезненным стоном поднял вторую руку и прошипел:

– Дёрнешься ещё раз, и я сделаю дырку в твоих куриных мозгах, ясно?

Эти слова были едва ли более убедительными, чем дуло пистолета у виска.

– Будь послушной девочкой и не вздумай кричать или пытаться сбежать, усекла?

Кое-как сумев совладать со своим телом, Мэ Ри кивнула. Заслезились глаза и в носу защипало.

От страха и неверия в происходящее закружилась голова и кровь в жилах, кажется, застыла.

Мужчина убрал свою ладонь и переложил в неё оружие, опустив вторую на живот.

Взгляд девушки опустился следом – преступник совершенно точно был ранен.

– А сейчас, разворачивай свою машину и езжай туда, куда скажу.

Её не оставят в живых.