Улыбка Амура

− Не твое армянское дело! У себя дома распоряжайся! От кошек польза! Уйдут кошки, − придут крысы! А псы мало что гадят, так еще на людей бросаются! Вон давеча малыша целая стая чуть не порвала. Чтоб я больше этой кормежки не видела, последний раз предупреждаю!

Сокрушенно качая головой, Зарочка направилась к подъезду. Псы, не солоно хлебавши, гуськом побрели со двора.

− Ба, не расстраивайся, − догнала ее Настя. − Ты собирай косточки или что там еще, а я буду в школьном дворе собачек подкармливать. Там их все жалеют, − они добрые и никого не трогают. И сторожиха не ругается, они ведь ночью двор охраняют. Знаешь, какой лай поднимают, если бомжи или хулиганье забредут. Ты складывай в кулек, а я буду забирать. А захочешь сама покормить, пойдем вместе.

Сбегав на улицу, она положила под дерево бабушкино угощение: размоченные в бульоне корочки хлеба с костями. И сейчас же прятавшиеся за углом собаки потянулись к еде.

− У тебя или у меня сегодня обедаем? − позвонила Наталья. Они давно уже перешли на совместную кормежку, дабы зря не терять время на готовку: за едой можно было обсудить самые животрепещущие вопросы, чтобы потом уже ни на что не отвлекаться.

− Давай у тебя. − Настя втайне надеялась что-нибудь узнать о Вадиме: может, объявится или хотя бы позвонит Никите. Ей очень хотелось спросить о нем, но она терпела, не хотела лишний раз лишний раз привлекать Наташкино внимание. Ведь та такая ушлая: моментально все просечет, а потом Никите натреплется о Настином повышенном интересе.

За каникулы Настя так и не увидела Вадима, − если не считать той дискотеки. Сначала ждала, что он зайдет или хотя бы позвонит, − но время шло, а ничего не происходило. И Настя крепко загрустила. Ведь тогда, после памятного объятия и его слов, полных заботы и участия, она почти уверилась, что небезразлична ему. И вдруг все − полное молчание. Но в глубине души она продолжала надеяться, и каждый день втайне чего-то ждала.

Сидя у Натальи в комнате, Настя напряженно прислушивалась к звукам за стеной. Вот хлопнула дверь: это пришел Никита. Зазвонил телефон, потом умолк и послышался голос Наткиного братца:

− Вы не знаете, почему Туманов опять не был в лицее? Я звоню, звоню, у них никто не отвечает.

Туманов! У Насти екнуло в груди. Это, наверно, он. Это, наверняка, его фамилия, ведь она ему так подходит! Туманов − туманный, как его город, как его душа. Вадим Туманов − как прекрасно это сочетание! Вадим, я хочу тебя увидеть! Почему ты пропал?

И будто услышав ее мольбу, в комнату заглянул Никита.

− Представляете, девочки, какая у Вадима беда: с Дениской совсем плохо. Уже неделю жарит под сорок, и никакие антибиотики не помогают. Отец у них снова в командировке, а они с матерью поочередно дежурят в больнице. Такой славный пацан, вот жалко!

− А кто это? — осторожно спросила Настя.

− Дениска? Младший брат Вадима.

− У Вадима есть брат?

− Ну да, а ты что − не знала? Десять лет хлопцу. Такой умный, из шахматной секции, бывало, не вытащишь, и вдруг месяц назад как сглазили. Только сядет за уроки − сразу «не могу, голова болит». Вадим однажды хотел дать ему по шее, чтоб не придурялся, а он голову в плечи втянул и так жалобно попросил «Не бей меня, мне плохо!» − И вырвал. Его − к врачам. Взяли кровь, а там − ужас! Положили в больницу, обследовали: красная системная волчанка. В общем, конец света!

− А что это?

− Типа рака соединительной ткани. Неизлечимо.

− Как? Он что, умрет?

− Да, говорят, долго не протянет. Нет, врачи пытаются спасти, − кровь ему переливают. Недавно за дикие бабки какое-то суперновое лекарство достали. Сказали, организм молодой, может, справится. Но надежды мало. Их мать прямо с лица спала, плачет и плачет. И Вадим − просто посерел. Уже неделю в лицее не был.

− А давайте сходим к нему в больницу? − встрепенулась Наташка. − Фруктов отнесем или еще чего. Может, поможем чем. А ты, Никита, тоже мог бы иногда подежурить, все-таки он тебе друг. Хоть поспит. Пойдемте сейчас?

− Но я даже не знаю, в какой он больнице.

− Так узнай! Звони подряд во все приемные, − в конце концов, попадешь, куда надо. Не так уж их много.

Больницу, где лежал Дениска, они нашли быстро, − помогла его классная руководительница. Их сразу впустили в палату, только попросили долго не утомлять больного, − мальчик очень слаб. Вадим сидел возле постели дремавшего брата. При взгляде на него у Насти заныло сердце, − таким усталым и осунувшимся было его лицо.

− Вот, Настенька, какая у нас беда, − сказал он, глядя на нее покрасневшими от недосыпа глазами. − Не знаю, как справимся.

− Говори, что надо, − вмешалась Наташка. − Что купить, приготовить? Мы апельсины принесли и шоколад.

− Спасибо, но он почти не ест. Насильно заталкиваем. Мне самому ничего в горло не лезет. Только спать дико хочется. Он всю ночь метался, а сейчас вроде задремал. Может, полегчало.

− Вадим, а вы поспите, − предложила Настя. − Я посижу с ним, а вы идите, прилягте где-нибудь. А потом меня Наташа сменит. Вы только скажите, что надо делать.