Улыбка фортуны

Странная компания собралась здесь. Мэри из-за стойки бара незаметно разглядывала гостей. Все были грязные, оборванные, с нечесаными волосами и заскорузлыми пальцами — бродяги, нищие, браконьеры, воры, конокрады, цыгане. Был среди них фермер, лишившийся фермы по причине собственной нечестности, и пастух, спаливший скирду у хозяина. Сапожник из Ланстона под прикрытием своего дела приторговывал краденым. А тот, который валялся пьяным на полу, в прошлом помощник капитана шхуны в Пэдстоу, когда-то посадил корабль на мель. Коротышка, что сидел в дальнем углу, грызя ногти, раньше рыбачил в Порт-Айзеке, про него ходил слух, будто он прячет в печной трубе много золота, но никто бы не сказал, откуда оно взялось.

Люди из окрестностей, живущие на болотах, сидели с кружками эля, положив ноги на стол, и рядом с ними — слабоумный парень из Дозмэри. Все лицо его было изуродовано родимым пятном.

В помещении стоял крепкий настой винных паров, дешевого табака и смрада немытых тел. Мэри чувствовала нарастающую тошноту. Ее обязанностью было стоять за стойкой бара, мыть стаканы и вновь наполнять их из большой бутылки. Джо Мерлин сам разносил бренди посетителям. К счастью, компания быстро утратила интерес к Мэри. Двое молодых людей пытались было заговорить с ней, но быстро стушевались под взглядом Джошуа.

Те, кто потрезвее, собрались вокруг забулдыги из Редружа, который чувствовал себя душой общества. Он знал множество похабных песен и сейчас развлекал ими компанию. Мэри вздрагивала от взрывов неуемного веселья. Бродяга обратил внимание на несчастного идиота из Дозмэри, который, упившись, не мог подняться с пола. Его посадили на стол, и бродяга заставил помешанного повторять слова куплетов, сопровождая их мерзкими действиями под общее ржание толпы. Мэри стало невыносимо терпеть все это. Она тронула дядю за локоть, и он повернул к ней раскрасневшееся потное лицо.

— Не могу больше, — сказала она, — прислуживайте своим друзьям сами. Я ухожу наверх.

Он отер пот рукавом и хмуро посмотрел на нее. Она удивилась, что он абсолютно трезв, хотя пил весь вечер.

— Надоело, да? — спросил Джо Мерлин. — Ты воображаешь, что лучше нас? Вот что я тебе скажу, Мэри. Тебе досталась легкая работа, и ты должна быть мне благодарна. Ты моя племянница, но если бы ты ею не была, клянусь, от тебя бы сейчас уже только рожки да ножки остались!

Джо Мерлин ухмыльнулся и больно ущипнул ее за щеку.

— Да ладно, катись, — сказал он. — Скоро полночь, ты мне больше не нужна. Запрись на ночь покрепче, Мэри, и закрой ставни. Твоя тетка уже давно лежит в своей постели, натянув одеяло на голову. — Он схватил ее руку и больно вывернул за спину, так что девушка вскрикнула от боли. — Вот так, это вроде задатка, чтобы ты знала, что тебя ожидает. Держи язык за зубами, поняла? В «Джамайке-Инн» любопытство ни к чему.

Хозяин уже не смеялся. Пристально глядя ей в глаза, он будто читал ее мысли.

— Ты не такая дура, как твоя тетка, вот в чем дело. У тебя лицо, как у ученой мартышки, и мозги варят. Ты непростая штучка. Но имей в виду, Мэри, я тебе вышибу эти мозги, если они начнут работать не в ту сторону.

Он отвернулся и, взяв стакан со стойки, принялся протирать его. Но выражение глаз девушки, видимо, озадачило его. Хорошее настроение вмиг улетучилось и сменилось вспышкой гнева — он швырнул стакан об пол, и тот разлетелся на мелкие осколки.

— Снимите с этого вонючего идиота одежду, — заорал он, — и отправьте к мамаше голым! Может, ноябрьский воздух освежит его дурацкую красную рожу и излечит от собачьих фокусов.

Бродяга и его присные завизжали от восторга и набросились на несчастного, а он тщетно отмахивался от них руками и блеял.

Мэри выскочила из комнаты и побежала наверх. Там она бросилась на постель и закрылась с головой одеялом. Со двора доносились голоса и взрывы хохота. Она вскочила и закрыла ставни. Глаза успели разглядеть обнаженную дрожащую фигуру, которая металась по двору под градом ударов. В толпе преследователей выделялась гигантская фигура Джо Мерлина с кучерским кнутом…

Уже проваливаясь в сон, Мэри услышала где-то далеко на дороге стук копыт и скрип колес…

Пробуждение было неожиданным, как от толчка. Мэри села и прислушалась. Сначала не было слышно ничего, кроме стука сердца, но через несколько минут раздался непонятный звук — как будто тяжелые громоздкие предметы волокли по коридору, задевая стены.

Мэри встала и, подойдя к окну, на дюйм приотворила ставню. Во дворе» было тесно от повозок. Они были закрыты тентами и запряжены парой лошадей каждая. Возле крыльца стоял крытый фургон. Лошади фыркали и переминались.