Улыбка фортуны

Однако, все это правомерно, если гипотеза верна. Но где ее доказать, если я в данный момент не работаю. Где взять дорогостоящие приборы, реактивы и прочее? И тут мне пришло в голову: если теория правильная, для ее доказательства вовсе не нужно сложной аппаратуры. Маятник Фуко не ахти какое сложное с технической стороны сооружение, а ведь доказывает вращение Земли. Собственно говоря, для доказательства этой теории нужно показать всего две вещи: во-первых, что электрический ток, равный по силе и направлению тому, который образуется в результате воздействия гормона роста, может вызывать ростовые процессы и при отсутствии гормона (тогда он действительно является посредником между гормоном и процессами роста!); во-вторых, следовало показать, что в изменяющемся слабом электрическом поле меняется адсорбция и элюция разных ферментов.

И вот в ванной комнате моего большого друга, доктора Екатерины Васильевны Бердниковой, у которой я в то время снимал комнату, был проделан такой эксперимент. От молодых проростков пшеницы отрезалась та часть первоначального листа (колеоптиль), которая не содержит гормонов, но способна расти, если в раствор, в котором она находится, добавить незначительную концентрацию гормона. От карманного фонаря с помощью солевого (другого не нашлось) реостата была подобрана оптимальная сила тока и подведена к концам колеоптилей. И колеоптили начали расти! Когда я это показал Е.В., она пришла в восторг, схватила фотоаппарат и сделала несколько снимков. Эти снимки оказали мне потом неоценимую услугу, так как помогли возбудить интерес к данной проблеме у многих специалистов. Университеты Макгилл и Квебек предложили рабочие места и лабораторное оборудование. Подтвердилась и вторая часть этой гипотезы. Директор института паразитологии, в котором я раньше работал, предложил сделать доклад на международном съезде нематологов под эгидой его института. Доклад я сделал, но ожидаемого резонанса он не получил. Большинство пожимали плечами: а какое отношение это имеет к нематодам? Другие просто ничего не поняли, так как мой английский, как я уже замечал, оставляет желать много лучшего.

Однако, так сказать, на отходах этой идеи я чуть было (по мнению некоторых) не нажил огромное состояние. Дело в том, что только одна провинция Квебек ежегодно производит на шесть миллиардов долларов овощных и фруктовых консервов. Остаются миллионы тонн неиспользованной клетчатки. И вот исследователи во всем мире ломают голову над тем, как ее приспособить в дело. Были выведены особые микроорганизмы, способные разрушать клетчатку до глюкозы, а питаясь этой глюкозой, расти, размножаться и создавать продукт питания. Но вот беда — есть такой закон в химии, закон действующих масс, или, как его теперь называют, закон обратных связей: продукт реакции тормозит саму реакцию. Короче говоря, для того, чтобы фермент этих микроорганизмов работал, его надо все время отделять от глюкозы. Есть такой способ — диализ, основанный на том, что более мелкие молекулы глюкозы проходят через целлофан или сконструированные на его основе фильтры, а белки (в том числе и ферменты) задерживаются. Но целлофан состоит из целлюлозы и разрушается тем же ферментом, целлюлазой.

И вот я предложил вылавливать этот фермент в электрическом поле на угольном фильтре. Благо, уголь одновременно и адсорбент, и проводит электрический ток. Если пустить через него ток, противоположный заряду фермента, фермент к углю приклеится; сменил направление тока — фермент освободится. Компания, в которой я разработал этот метод, находилась при франкоязычном университете, мои объяснения сразу не поняли, сделали эксперимент не так, как надо, результат не получили и охладели к нему. А потом и я охладел к этой компании. Прибор сделал, а до патентования все руки не доходят, да и денег на юридическое оформление жалко. Для того, чтобы патент купили, нужна реклама, а это не по моей части.

В этом я особенно убедился, когда открыл (по крайней мере, юридически заявил об ее открытии) собственную лабораторию. Идея была проста: наиболее эффективно я могу работать в тех областях, в которых у меня есть знания и опыт. Наиболее полно и то, и другое можно применить в тех исследованиях, которые я сам буду планировать. Планировать исследования в больших научных учреждениях может только босс, находящийся на соответствующей высоте, забираться куда нет ни времени, ни желания. А тут брать заказы от фирм, вроде упомянутого метода отделения глюкозы от фермента, разрабатывать и продавать результаты. И тут-то я погорел на отсутствии рекламы.