Улыбка любви

- Вон там. - Провел рукой по плечу, с которого сполз свитер. - Мне кажется, этот свитер сам способен совершать осмысленные действия.

- В отличие от тебя.

Она отстранилась, решив оставить Диллона в одиночестве созерцать содержимое холодильника. Но у стола остановилась. С безопасного расстояния она наблюдала, как Диллон извлекал из холодильника бифштексы. Поставив их разогреваться на медленный огонь, он повернулся к ней и тихо спросил:

- Я тебя обидел? Когда прикоснулся к тебе?

- Нет.

- Джесси, я не пытаюсь скрыть, что ты мне нравишься.

- Верно, не пытаешься. - Она оперлась руками на стол позади себя.

- Ты даже не представляешь, как сейчас прекрасна. Ты очень соблазнительна, когда стоишь так, как сейчас.

Ничуть не смутившись, Джесси подняла голову, и ее волосы рассыпались по плечам.

- Ты привез меня сюда, чтобы соблазнить?

- Я очень хочу тебя и уже говорил об этом. Но не прикоснусь к тебе, пока ты сама этого не захочешь.

- Мне нужно быть в Остине самое позднее в воскресенье вечером.

- Значит, у нас еще есть три дня.

- Меньше сорока восьми часов, - поправила его Джесси. - Этого времени недостаточно даже для того, чтобы завязать хорошее знакомство. Уж не говоря о настоящей привязанности.

- Но ведь надо когда-нибудь начинать, Джесси.

- Я... - Она едва не сказала, что никогда в жизни не была с мужчиной. Ни с одним мужчиной. Вместо этого выпрямилась и с вызовом подняла голову. - Нет. Ни для одного мужчины я не буду женщиной на одну ночь. Даже для тебя. - Конец фразы она произнесла уже на пороге кухни. За дверью была свобода. Бешено стучавшее сердце говорило ей: надо спешить. Но пока она непослушными руками пыталась открыть незнакомый замок, Диллон схватил ее за плечи.

- Джесси, подожди. - Он притянул ее к себе, прижав спиной к груди.

- Пусти меня!

- Прости. Мне не следовало начинать, - ласково сказал он, обвивая ее талию руками. - Обещаю, больше этого не повторится.

- Ты не понимаешь!

- Я понимаю. - Он коснулся щекой ее волос, губами виска. - Джесси, я привез тебя сюда не для того, чтобы соблазнять. - Он крепко держал ее до тех пор, пока она не перестала сопротивляться. - Я хотел быть с тобой, и надо было не дать тебе уехать. Но веришь ты или нет, я просто хотел с тобой поговорить.

- Поговорить?

Он едва заметно кивнул.

- Но я совершенно теряю голову. Так я не поступал никогда в жизни. - Он еще сильнее сжал ее запястья и повернул к себе. - Если я пообещаю вести себя как монах, ты согласишься вернуться на кухню и пообедать со мной?

- Как монах? - Она не смогла сдержать улыбку, представив Диллона монахом. Он улыбнулся вместе с ней.

- У меня очень хорошее воображение. Джесси рассмеялась:

- Это я уже поняла.

Когда они покончили с обедом, состоявшим из бифштекса с жареным картофелем и кукурузного хлеба с маслом, над горизонтом был виден только самый краешек солнца. Беседа за обедом помогла Джесси узнать Диллона намного лучше. Они беседовали обо всем: от политики до бедности. В конце концов разговор зашел о семейных отношениях. Эта тема была ей хорошо знакома - дома Джесси всегда сравнивали с сестрой.

- Мама сравнивала меня с ней из самых лучших побуждений, - сказала Джесси печально, продолжая разговор. Они убирали со стола, составляя посуду в раковину и пряча в холодильник остатки еды. - У матерей всегда самые лучшие намерения, но все можно испортить одним-единственным словом.

- А ты когда-нибудь разговаривала об этом со своей матерью?

Диллон наполнил раковину горячей водой и насыпал туда порошок. Джесси выбросила из тарелок объедки и сложила посуду в раковину.

- Один раз. Несколько лет назад. Она ничего не помнит, но допускает, что могла так сказать. Она сказала тогда, что Ребекка хорошая, а я - непокорная. Потом она потрепала меня по щеке и улыбнулась. А делать так нельзя было ни в коем случае.

- Несомненно, ты еще не понимала, что обозначает слово "непокорная".

- Тогда мне было четыре года, и я, конечно, не понимала. Но слово казалось слишком длинным и глупым, чтобы обозначать что-нибудь хорошее. Ты будешь мыть или ополаскивать?

- Как пожелает дама.

- Тогда я буду ополаскивать. - Она встала ко второй раковине. - Ты знаешь, до того дня я считала себя хорошей девочкой. По крайней мере старалась ею быть. После же стала вести себя вызывающе и позволяла себе многое.

- Могу поспорить, ты была террористкой.

- Да, - со смехом призналась Джесси. - Наверное.

Она отчетливо вспомнила, словно это было только вчера, как она спросила у старшего брата Хоустона, что значит "непокорный". После нескольких безуспешных попыток объяснить, он показал на щенка. Счастливый и неуклюжий, он повсюду семенил за ними. Когда они на него посмотрели, он присел, наделал на полу лужу и побежал, оставляя за собой мокрые следы. Ей тогда очень понравился этот пример.

- Выяснив, что значит "непокорный", я поняла, что это описание ко мне очень подходит. Иногда я даже была рада, что не такая, какой меня хотели видеть родители. Бедная Ребекка. Я приобрела свободу, а она ответственность.

- Ей это не нравилось?