Улыбка Серебряного Дракона 2

Тэйвир специально улетел, а не перенёсся. Во-первых, он хотел сделать это на глазах у всех. Во-вторых, ему надо было многое обдумать до того, как он предстанет перед королём. В сердце его поселилась пустота. Она заполнится только после того, как он рассчитается с кланом Опаловых Драконов. Даже если для этого ему придётся отдать свою жизнь, он согласен. Нет, он не собирался бездумно разбрасываться этой самой жизнью. Он твёрдо верил, что выход есть всегда. Значит, и сейчас они найдут, как избавиться от драконов Хаоса. Вот на это он и был готов положить свою жизнь. Никогда клан Серебряных не согласится нагибать голову. Никогда не согласится с тем, что к народу Меролии можно относиться как к безмолвному скоту.

***

В небе парил дракон, парил, пытаясь понять, что ему делать дальше. Под ним расстилалась его родина Ри’ Эль-Дир, страна, императорами которой были драконы его семьи на протяжении десятков тысячелетий. Когда-то она была цветущим садом и везде звучал беззаботный смех детей и весёлые голоса женщин. Мужчины были уверены в себе и преданы своему императору. Сейчас эта страна затихла, как будто затаилась в страхе. «Как будто» тут, пожалуй, лишнее. Она затаилась именно в страхе. Боялась она его самого, своего императора, которого должна поддерживать и почитать, славить и любить. Сейчас же они ненавидели его. Ненависть – это тоже энергия, но она слишком быстро истощается и не даёт того наслаждение, которого он так жаждал. Лучше всего питает обожание. Однако, его уже тысячелетия никто не обожает.

Поначалу культ дракона–императора, повелевающего силами Хаоса, был популярен. Никого не волновало, что исчезли все возможные претенденты на престол, а из многочисленной семьи остался только он. Один-единственный. То, что дракон живёт и здравствует из тысячелетия в тысячелетие, только подтверждало его избранность и вполне оправдывало отсутствие жён и детей. На самом деле он намеренно избавился от гарема и возможных наследников. Но ему перестало хватать Хаоса. Вернее, не так. Он стал чувствовать, что ему, кроме сил Хаоса, нужно что-то ещё. И он придумал это «что-то»

По всей стране появились храмы, куда шли девушки, готовые дарить Тэр Каилю своё обожание. Замуж можно было выходить только после того, как будущая невеста проходила служение священному дракону. Сначала это делали от всего сердца. Священнослужители его культа, после церемонии в храме, отбирали и приводили во дворец самых красивых, и он наслаждался их искренней любовью и их ласками, которые они дарили ему. Отслужив неделю, две, а то и месяц, девушки отправлялись домой и благополучно выходили замуж, когда приходил срок.

Однажды, Тэр Каиль не рассчитал силы с очередной поклоняющейся и этот всплеск страха, и боль, которую она испытала, вместе с желанием угодить обожаемому божеству, дали такой выброс энергии, что он весь день ходил потом полный сил и радостного возбуждения. Он понял, что хочет постоянно получать такую подпитку. В следующий раз он причинил боль намеренно. Сообразив, что это не должно доходить до других, чтобы они по-прежнему обожали и поклонялись, дракон запер двух девушек под замок. Приходил к ним только тогда, когда хотел причинить боль. Однако всплеск от боли и страха был, но вот изюминки обожания уже не было. А она ему была нужна. Тогда император решил зайти дальше и усилил боль, чтобы хотя бы так компенсировать нехватку обожания, однако снова не рассчитал силы. Девушка умерла. Но предсмертный взгляд, полный муки дал ему то, чего так не хватало.

Поползли по стране страшные слухи. Девушки, ушедшие на поклонение, больше не возвращались. Сначала исчезали единицы, потом десятки, а затем сотни. Теперь на служение брали всех, независимо от красоты. Родным объясняли в храмах, что девушки сами выбрали полное служение Верховному Дракону. Им надо радоваться и гордиться за них, потому что теперь они будут жить вечно, как и сам Дракон. Вскоре девушки совсем перестали возвращаться. Дочерей теперь прятали, под тем предлогом, что замуж они совсем не собираются, а значит, по закону и служение им ни к чему. Поток сил иссяк, а силы Хаоса давали лишь магию, но не давали того острого наслаждения, которое он испытывал, ловя полный муки взгляд очередной жертвы.