Улыбка в подарок

Поцелуи делили стоны и всхлипы, они звуками объяснялись и обменивались ласками. Пирс дрочил ему, подстраивая под свой ритм, проникал до самого конца, вжимаясь пахом в прохладную промежность. Пошлый звук шлёпающих друг о друга тел заполнил комнату, смешиваясь с треском догорающего костра, с запахом дыма и сладостей. Они кончили почти одновременно, на одном дыхании, вжавшись друг другу в губы. Пирс не позволил в этот раз себе вязку, вытащил узел, но заполнил своей спермой, оставляя в нём запах, помечая как своего омегу. Сейнн улыбнулся одними губами, мягко и нежно, такую улыбку хотелось запомнить, чтобы потом травить душу несбывшимися мечтами.

– Спасибо, – прошептал Сейнн, словно Пирс сделал что-то особенное.

– Я отведу тебя домой.

А Сейнн тяжело вздохнул и отвёл взгляд, не начиная снова бессмысленных разговоров. К его дому они добрались как раз к завтраку, папа Сейнна взволнованно, чуть не плача, обнял сына. Кнот вернулся ещё прошлым вечером, похоже, они где-то разминулись, и за Сейнна все переживали.

– Накормите парня горячим, он немного переохладился, – оставил наставления Пирс, и хотя ему тоже предлагали позавтракать, отказался и ушёл.

Сейнн проводил взглядом, смотрел – цеплялся. И Пирс чувствовал себя идиотом, добровольно отрёкся от собственного счастья. Он оставил омеге свою тёплую шапку и шарф, дома найдёт запасную, а Сейнну ни к чему бегать в метель с голыми ушами.

Впервые за три дня Пирс добрался до своего дома. Там его уже потеряли, сожители волновались, и старичок со второго внезапно полез обниматься.

Пирс по дороге зашёл на пункт раздачи и по заработанным талонам получил дополнительную порцию, так что притащил целый мешок гостинцев. Им и дров выделили, и в комнате наконец потеплело. В помещении всё ещё попахивало немытыми телами, но теперь неприятные запахи перебивались ароматом готовящейся на печке еды. Хорошо, наверное, даже замечательно. Но в груди тянуло непривычной пустотой.

Пирс сжал золотистую обёртку от шоколадной монетки, завалявшуюся в кармане. Прошло чуть больше часа, а он уже волновался, как дела у Сейнна. Не отморозил ли он себе ничего? Не простыл ли после холодной ночи? Тревожные мысли не позволяли расслабиться или отвлечься. Пирс словно приклеился к почти незнакомому парню, и теперь ему приходилось делить с ним маленькое пространство черепной коробки.

Вот поэтому он и не хотел ни с кем сходиться, держался от людей в стороне. Потому что прикипал к ним на раз, а потом терял в бою или при распределении. Сейнн тоже исчезнет, испарится, словно и не было. Найдёт другого альфу. Своего возраста и более сговорчивого. А Пирс до конца дней так и останется одиноким.

Он перевёл взгляд на пожилую пару, возящуюся у плиты. Они вечно ворчали друг на друга, но при любом удобном случае касались рук, обменивались короткими объятиями и улыбками. Пирсу хотелось, чтобы и ему дарил улыбки один очаровательный омега.

Он в который раз заткнул совесть, и без того корил себя без остановки. Хотелось сорваться, выбежать на улицу и через сугробы и ветер добраться до восточного Айбурга, где ему, несомненно, будут рады. Но вместо этого поднялся в свою квартиру, уже два месяца заброшенную, подобрал новую шапку и шарф. Решил пойти в патруль, помогать хоть чем-то, чтобы не мучиться бездельем и не думать. Он уже направился на выход, когда вспомнил о давно оставленном подарке. Как-то купил случайной пассии небольшую коробочку элитных конфет, но они расстались быстрее, чем он успел её подарить. И теперь эта коробка, так и не открытая, валялась в ящике. Руки на автомате впихнули её в сумку. Может, отдаст кому или голод притупит…

Вечером, отработав оговорённую смену, он стоял у «Эстакады Берда» и не мог решиться перейти. Не сомневался, что Сейнн будет рад увидеть, и встретят его тепло, позволят остаться на ночь и даже накормят. А потом, что он будет делать потом? Пирс струсил и вернулся в свою берлогу, а утром, ещё до рассвета, проснулся от знакомого, но непривычного звука – где-то вдалеке гудели насосы. Он поднялся, стараясь не разбудить соседей, вышел на улицу и сразу заметил изменения – уровень регулируемых свай менялся, а значит, дамбу перекрыли и вода уходит. Он со всех ног бросился к полицейскому участку, пусть погода намного лучше не стала, всё так же мело и дуло, но хотелось узнать новости, услышать из первых рук и принести хорошее сообщение остальным.

Подключив рацию, быстро ввёл коды, от нетерпения руки дрожали, и он выдохнул, услышав знакомый голос Коэрта Бетроли.

– Да, – подтвердил он, – три из пяти шлюзов мы смогли восстановить, сейчас дамба перекрыта, из тоннеля откачали воду, и в восточный Айбург направляется снабжение.

Новость ошарашила, в наступившей паузе Пирс судорожно сжал пальцами столешницу. Починили лишь часть шлюзов, значит остальные....

– А что с другими шлюзами?