Улыбки темного времени. Цикл историй

Она была тем прекраснее, что мы, несмотря на конкуренцию за право на наушники, были дружелюбны и честно пытались ухватить суть наших межнациональных особенностей. Швед почти не шутил, но смешно двигал бровями и отворачивался, когда к нему обращались по имени. Как потом выяснилось, никто во Франции ни разу не произнёс его имя правильно, и это его сильно удручало. Японские девочки слушали всех внимательно и дружно хихикали надо всем подряд, напоминая при этом звон серебряных колокольчиков на ветру. Позже оказалось, что они ничего не понимали, но поскольку молчать или говорить «нет» в их культуре было не принято, они старательно улыбались, смеялись и хихикали на разные лады, стараясь оставаться позитивными для своих собеседников до последнего. Итальянцы были самодостаточны и почти не говорили по-французски, но совершенно этого не стеснялись. Напротив, всякой встречной француженке старались сообщить, откуда они, и обратить на себя внимание всеми известными им способами. Ребята были готовы ходить на руках ради внимания! Интересно, зачем им был нужен Париж и изучение французского в школе? Зато дамочка из Бразилии, серьёзная, коренастая блондинка в очках, разрушала все стереотипы. Она старательно говорила только по-французски, на шутки не реагировала и демонстрировала колоссальную собранность. Благодаря ей наша большая, развеселая компания и пришла по нужному адресу к указанному в расписании времени. Загадочный мужчина заговорил лишь после занятий фонетикой. Он подошел ко мне и сказал на ломаном русском, как-то странно подмигивая:

– Приивет! Меня зовут Штефан, из Праги я. Ты одна здесь нормальна, пойдём пить кофе и всё такое?

Я была ошеломлена и не знала, как воспринять это приглашение – как комплимент или как оскорбление? Поэтому, подумав пару секунд, я ответила ему по-французски:

– В Париже только на французском! Спасибо, сегодня с меня достаточно кофе! А ещё у меня дела! До завтра!

Выпалив свой бесхитростный ответ, я унеслась прочь в неизвестном направлении. Причём, похоже и в этот раз мне самой это направление было неизвестно. О, боги, кто проектировал французские улицы!? Наверное, родственная душа Ивана Сусанина, ибо уйти от погони и затеряться можно было легко, а ещё без хлопот завезти нежеланных иностранцев в лабиринт узких улочек и бросить их там. Что ж, вот мне шанс потренировать мой французский с его носителями! Только я хотела спросить, выбирая между респектабельной пожилой дамой с волосами цвета земляничного мороженого и рассеянным парнем в наушниках, как услышала чей-то голос совсем близко:

– Мадемуазель, вы прекрасны! Скажите, кто вы и как вас зовут?

Определенно я скоро решу, что в Париже просто неприлично пройти мимо молодой женщины и не заговорить с нею! Может, обычай такой, а я не в курсе!? Обернувшись на голос, я лишилась дара речи. На меня изучающе смотрел африканец, одетый в чёрный кожаный костюм. Выбранный им тон и вежливость в разговоре со мной так контрастировали с его внешностью, что я чуть не подавилась кофе, который давно допила. Но его уже не было, поэтому я просто закашлялась, не находя иного выхода. Африканец нахмурился и предложил мне пастилку от кашля, но я замотала головой, потом он пытался сунуть мне совершенно новую бутылку воды, но я снова отказалась, а затем он стал мне объяснять, что он медбрат и сейчас окажет мне первую помощь, иначе я задохнусь. В этот момент я попросту не выдержала напряжения, ибо актриса из меня такая же, как из моего папы балерина, и расхохоталась во всё горло. Теперь я уже не могла успокоить свой настоящий смех, позабыв о мнимом кашле. Мои худшие опасения подтвердились, потому что смех нарастал, переходя в истерику, и, кажется, я собирала вокруг себя недоуменных и участливых французов. Заботливый африканец серьёзно объяснял им, что я подавилась, кашляла, а теперь смеюсь, и всё это нехорошие признаки, возможно, у меня даже бери-бери, его кузен так двое суток смеялся и умер прямо за столом! От его рассказов и кивающих французов мне совсем заплохело: хохот накрыл меня всю. Однако, когда африканец решил вызвать скорую, я опомнилась и, с трудом отдышавшись, попросила его не делать этого. Народ разочарованно расходился: пожилые люди качали головами, парни хихикали, девушки перешептывались и загадочно поглядывали на меня. Африканец снова предложил мне воды, но я вежливо отказалась, едва не засмеявшись по второму кругу. Помахав ему рукой, я поблагодарила за заботу и внимание. Он постоял секунду и пошел за мной.

– Мне всё-таки тревожно оставлять вас одну! Вдруг это бери-бери и всё повторится? Вы были в Африке? Нет? Тогда, может, у вас нервный срыв и вам нужна помощь? Или хотите поговорить по душам, в хорошей компании? Вы замужем? – на меня обрушился град вопросов.

– Послушайте, я очень ценю ваше участие и помощь! Но со мной всё хорошо! Просто я люблю посмеяться, вот и всё, настроение такое! – ответила я, тщательно подбирая слова.

– Но вы не ответили, замужем ли вы? – обиженно переспросил он.

– Замужем! – выпалила я, не думая ни секунды.