Улыбки темного времени. Цикл историй

– Знаете, мадемуазель, жизнь так удивительна, что даже в самом грустном и уязвимом состоянии мы должны знать, что всё может повернуться с ног на голову! И там, где Вы сейчас чужестранка, завтра жизнь с лёгкостью сделает из Вас королеву! Париж этому прямое доказательство! Я был чернорабочим в Камеруне, а теперь у меня свой магазинчик с книгами в Музее романтизма! И я могу созерцать эту красоту вблизи столь очаровательной девушки, как Вы! Разве не чудо, этот Париж? – мечтательно произнёс он.

– Я с Вами совершенно согласна! – кивнула я, шмыгнув носом.

– Тогда приходите завтра в пять в Музей Романтизма, и я покажу Вам свой Париж! Пусть Ваше видение станет полнее, а жизнь радостнее! Здесь я Жорж, а Вы?

– А я всюду Ольга! И буду очень рада увидеть Ваш Париж, Жорж!

Так я поняла, что сколько бы я ни исследовала Париж, сколько бы я ни углублялась в его улочки и историю, стремясь постичь все его тайны, всегда будет что-то, что делает его столь пленительным! И я рада отдаться этому плену, пока я здесь, в сердце Франции!

Фабрика эмоций

Давным-давно в далекой-предалекой галактике, на прекрасной Голубой планете жили загадочные разноцветные огни. Или, вернее так, все, кто пролетал мимо этой планеты, видели только огни, мигающие и мерцающие во тьме, и ничего больше. Но исследовать планету не представлялось возможным, потому что её атмосферой было вязкое желе, которое в плотных слоях просто отпружинивало прочь всякого любопытного разведчика или зеваку.

Особенно хороша была Голубая планета весной: желе становилось нежно-льдистого, пронзительного голубого оттенка, и все огни, пляшущие по поверхности планеты, виднелись особенно хорошо. Особо предприимчивые жители соседних планет даже организовали весенние туры на орбиту Голубой. Космические корабли с туристами группировались там и наблюдали мерцание, мигание и пляски загадочных огней. Завороженно рассматривая огни, люди держались за руки, кто-то даже использовал такие моменты для предложения руки и сердца, а кто-то сообщал близким о скором уходе или серьёзных переменах. И почему-то любые новости, будь то грустные или вызывающие восторг и ликование, воспринимались самым лучшим образом именно при созерцании разноцветных огней Голубой. Турфирмы пошли ещё дальше, и запустили туры по запросам клиентов: тур-помолвка, тур-подготовка к уходу, тур-решение о переезде и так далее. Самое удивительное, что желающих всегда было так много, что все туры почти мгновенно раскупали.

Кто же, кто ездил смотреть на эти огни? Самые разумные в системе гуманоиды с Плеяд, их соседи белотелые люди-рыбы, общающиеся силой мысли, слоноподобные, бледные тени с далекого Сириуса и ближайшие соседи из Галактики Млечный путь, болтливые и неуравновешенные синие мартышки. Их обычно запускали отдельными турами, ибо сосредоточиться на чём-то своём представлялось совершенно невозможным. Однако, все такие разные, они одинаково восторженно глядели на прозрачное желе Голубой, вперивши свои взгляды в разноцветные огни. Это было непостижимо для ученых всех мастей, сфер и цивилизаций.

Они пытались установить хоть какие-то закономерности в передвижениях огней, в их цветах и яркости, но не могли. Так же, как они не могли постичь их завораживающую магию, которая действовала на таких непохожих существ одинаково сильно. Эффект от наблюдения за огнями сохранялся надолго, и вскоре весенний тур на Голубую стал считаться едва ли не главным подарком к любому празднику.

Поэтому космический туризм процветал, а лучшие умы разных галактик были заняты интересной задачей. Но однажды случилось легкое происшествие, которое бы так и осталось незамеченным за масштабным паломничеством разных инопланетян на Голубую, если бы не повлекло за собой фатальную цепочку событий. А началось всё с обыкновенного непослушания. Подросток Ато из галактики Плеяды, отправившийся на празднование юбилея своего папы, услышав о том, что его судьба уже предрешена, таинственно исчез из поля зрения своей семьи. Пожалуй, никто бы и не заметил этого исчезновения, если бы не пришло время вручать дары и возносить почести юбиляру. Ато не было в церемониальном зале, не было и в общем вестибюле. Вскоре весь корабль искал никому прежде неизвестного подростка.