Улыбнись горам, дружище!

Пока его отчищали от снега, который был у него буквально всюду: от ушей до трусов и ботинок, пока отпаивали чаем и снова «засупонивали» во все обвязки, Земля продолжала вращаться. И наступил вечер. И пробившись, все-таки, к Петуху, мы разбили лагерь № 3. И начали уже экономить бензин и продукты.

А утром – преодоление «ключевого места» – наклонного гладкого, обледеневшего по краям «зеркала». Возня с леденеющими на ветру мокрыми веревками, становящимися несгибаемыми. Выход на заснеженный гребень, на котором, прежде чем поставить ногу на выступ, ты должен счистить с него метр снега, а для того, чтобы взяться рукой – обломать «карнизы» на обе стороны. Группа большая, веревки путаются, команды слышны на боковом ветру (да плюс еще все в капюшонах и касках, как водолазы) плохо, а Земля, повторяю, вращается. И снова темнеет. И мы в удобном, а точнее, показавшемся нам удобным, расширении гребня мужественно разбиваем предштурмовой лагерь № 4.

Морды у всех красные, пальцы от примусов и прочего почерневшие, есть уже никто не хочет, пьем только чай и понимаем, что видимо «схватим» еще одну ночевку уже на спуске и, дай Бог, чтобы нам это восхождение еще засчитали... Но судьба была к нам милостива, погода не испортилась. Предвершинную стенку, напоминавшую ледяную горку, мы прорубили и прошли. На спусковом гребне снег (мы знали) лежал на довольно крупной осыпи и был почти не лавиноопасен. Но мы снова не успевали за вращением Земли и в темноте поставили свои палатки на знакомом месте на «бараньих лбах»!

Как известно, в высокогорье глаза очень устают от всех оттенков белого, синего, голубого, и даже коричневато-желтовато-красноватый цвет скал не радует взор...Другое дело – опавшие осенние листья – зеленоватые, желтоватые, золотые, красноватые – пиршество красок! И мы шли вниз через лес и ногами сбивали листья в огромные кучи и даже сгребали их руками и кидали в воздух. Победители вообще любят салюты!..

А вечером, выложив на столе в Контрольно-спасательном пункте весь профиль горы из бутылок коньяка и лимонада, из воблы и печенья, хлеба и банок сгущенки, мы провели полный «разбор» восхождения, который нашему «Выпускающему» – Хаджику Магомедову – очень понравился. Да и мы все это горовосхождение запомнили на долгие годы. Шутка ли, двойка-«Б» – с пятью ночевками!

Был такой случай!..

ИЗ ЛИЧНЫХ НАБЛЮДЕНИЙ

То, что при большевиках у государства в таких масштабах, как сейчас, не воровали – это самоочевидно. Но очевидно и то, что если за последние десять летворюг расплодилось видимо-невидимо, то это говорит о том, что семена исконного российского порока, щедро рассыпанные по всему пространству одной шестой части земной суши, просто ждали своего часа.

Нынешние бандюганы, по возрасту, тогда еще ездили в бесплатные пионерские лагеря и давали клятву «крепить дело Ленина». За неимением «дела Ленина», они нашли себе другое дело: даром, что ли, «Коза ностра» так и переводится – «Наше дело»? Более того, весь мир (и криминальный в том числе) довольно быстро понял, что у нас за пацаны, и что при случае наша «коза» их «козе» в пять минут «козью морду» сделает.

Воровали, конечно же, и в альпинизме...

Приворовывали начальники лагерей, заведующие продскладами и складами снаряжения. Да и у инструкторов, бывало, «прилипали к рукам» и пуховики, и палатки, и знаменитые инструкторские плащи из серебрянки, я уж не говорю о карабинах, репшнурах, крюкоуловителях и тому подобной мелочевке. Списывали пропавшее снаряжение обычно на спас-работы, которые всегда являли собой большой бардак-базар-вокзал.

На одном из итоговых совещаний по завершению сезона фигурировал «Акт на списание альпинистского снаряжения, утонченного при проведении спасательных работ на вершине». Там значилось:

Веревки основной по 30м – 4 конца;

Репшнура расходного – 50 м;

Карабинов – 12 шт...

И завершала этот скорбный список приписка, сделанная от руки:

Кровать никелированная с шишечками – 1 шт...

Куда именно подевалась на спасательных работах никелированная с шишечками кровать: сорвалась ли в пропасть, или была разбита молнией – выяснить, конечно же, не удалось...

Я сам видел платежные ведомости, в которых многочисленным родственникам заведующего складом, проживавшим в соседнем селении, выписывались значительные по тем временам суммы «на ремонт горной тропы»...

Некоторым оправданием бытового воровства государственного снаряжения было то, что его ни за какие деньги нигде нельзя было купить, а можно было только «позаимствовать», тем более что приезжавшее в лагеря с инспекциями московское начальство и его многочисленные родственники и прихлебатели всегда разгуливали по лагерю в абсолютно новом, с иголочки, снаряжении.