Ум тронулся, господа! Аномалии мозга глазами нейробиолога

Файнберг пошел еще дальше. А что, если подтверждающие сигналы присущи не только моторным действиям, но и мыслям? Может ли похожий механизм в формировании мыслей подтверждать, что эта мысль принадлежит именно этому человеку, а не кому-то другому? Файнберг предположил, что так оно и есть. Он даже посчитал слуховые галлюцинации следствием нарушений в механизме подтверждающего сигнала. О считал, что подобные нарушения действительно лежат в основе некоторых странных симптомов шизофрении, даже размытия границ между «я» и «не-я», похожего на то, которое наблюдалось у Софи и Лори и бесчисленных людей, страдающих от шизофрении. «Следовательно, если есть подтверждающий сигнал, позволяющий нам различать движение, вызванное нами самими, и движение, вызванное внешней силой, он таким образом способствует различению «я» другими. А его неисправность может вызвать необычные искажения границ тела, о которых говорят пациенты с шизофренией», – пишет Файнберг.

* * *

В периоды усугубления психоза Лори слышала голоса несколько раз в неделю, женские голоса говорили ей, что она бесполезна и само ее существование ошибочно. Ее муж, Питер, понимал по ее виду, что она слышит голоса. «У нее был пустой взгляд, она сидела, уставившись в пространство. Или она отвечала голосам; вдруг неожиданно что-то говорила, – рассказывал Питер. – Сразу было понятно, что она общается с голосами».

Питер тоже общался с голосами посредством Лори. Она рассказывала, что голоса говорят ей, что ее жизнь – ошибка. «Почему они так считают?» – спрашивал Питер. Голоса отвечали: «Потому что ты не получила степень». Питер спорил с голосами, Питер утверждал, что для Лори не все потеряно, что она просто взяла академический отпуск (это было правдой). Это продолжалось полчаса, иногда час, и постепенно голоса сдавались.

Лори представляется очень созерцательным человеком, склонным к анализу. Эти черты ее характера заставили ее усомниться в своем состоянии. Ей были нужны ответы. Она сумасшедшая? Ее самокопание вылилось в отчетах, которые она писала, когда была еще студенткой и боролась с шизофренией. В одном из них она призывает психиатров прислушиваться к пациентам. Ее собственный опыт, когда она обратилась к психиатру вскоре после попытки спрыгнуть с крыши парковки, показателен. Она объяснила ему, что она как будто наблюдала за собой отстраненно, в третьем лице, пытаясь покончить с собой. Это как будто была не она. Психиатр отмахнулся от ее наблюдений, язвительно заметив, что она неплохо ему все разъяснила. Встретив такое безразличие, Лори умоляла психиатров понять, насколько неприглядна реальность, которую навязывает людям шизофрения, чтобы облегчить отчуждение, испытываемое страдальцами.

* * *

В психиатрии распространена идея, почему шизофреники сталкиваются с такой болезненной реальностью, и опирается эта идея на понятие сигналов самоконтроля. Идея о том, что животные могут различать аспекты «я» и «не-я» при помощи этого механизма, проверена даже на уровне одного нейрона. Сверчки (Gryllus bimaculatus) стрекочут на поразительно высоких частотах – до 100 дБ. Эти звуки синхронны с движениями крыльев, сверчки издают их, складывая крылья. Как в этой какофонии звуков сверчок, у которого очень чувствительный слух, отличает свои собственные звуки от внешних? Оказывается, существует интернейрон, который отвечает за это. Нейрон подтверждающего сигнала (НПС) срабатывает синхронно с моторным нейроном, контролирующим движение крыла; он срабатывает, когда крыло складывается. Работа НПС тормозит слуховые нейроны, отвечающие за восприятие звука, так что сверчок не слышит тех звуков, которые он сам вырабатывает. Когда НПС не срабатывает и не происходит подтверждающего сигнала, услышанные звуки считаются внешними, не производимыми самим сверчком, и сверчок сам начинает петь.

И дело не только в сверчках. Сходный механизм нейрона подтверждающего сигнала наблюдается у червей-нематод, певчих птиц и даже у обезьян-игрунок.

Не прошло и десяти лет с предположения Ирвина Файнберга в 1978 году о том, что сбой в механизме подтверждающего сигнала мозга может лежать в основе различных симптомов шизофрении, как Крис Фрит, клинический психолог, тогда работавший в госпитале Нортуик-Парк в Харроу, Великобритания, создал свою «модель компаратора» того, как зарождается наше чувство личной инициативы – то самое чувство, благодаря которому мы ощущаем, что отвечаем за свои действия. В то время Фрит утверждал, что расстройство этого очень важного аспекта личности стоит за многими первостепенными признаками шизофрении: слуховые вербальные галлюцинации, спутанность мыслей, иллюзия контроля (иллюзия того, что кто-то контролирует ваши действия).