Читаем Ум в движении. Как действие формирует мысль полностью

Чтобы узнать, использует ли ум принцип общей судьбы, хотя география ему не подчиняется, мы разработали географические опросы, специально созданные так, чтобы заставлять людей ошибаться. В одном из них группе студентов из Стэнфорда предлагалось провести линию, указывающую направление от Стэнфорда, расположенного в западной части залива Сан-Франциско, к Беркли, который находится на его восточном побережье. Других студентов этого университета попросили начертить линию в направлении из Стэнфорда, лежащего в удалении от океана, к Санта-Крузу на тихоокеанском побережье. Область залива Сан-Франциско в действительности наклонена относительно оси «север – юг». Несмотря на то что истинное расположение городов можно было видеть на дорожных картах, которыми тогда пользовались, и на картах погоды, публикуемых в ежедневных газетах, значительное большинство студентов, живших в этом регионе, ответили неправильно. Большая их часть начертила линии, согласно которым Стэнфорд находится западнее Беркли, а Санта-Круз – западнее Стэнфорда. И то и другое неверно. Неправильные ответы проистекали из поворота главной оси области залива так, что она становилась ближе к оси «север – юг», чем была в действительности. Область залива Сан-Франциско на самом деле ориентирована практически диагонально относительно сторон света, но человеческий ум поворачивает ее, приближая к вертикали по отношению к оси «север – юг». В ходе неформального тестирования итальянской аудитории большинство подняли руки в ответ на вопрос, считают ли они, что Неаполь (западное побережье Италии) расположен к западу от Венеции (восточное побережье Италии). Эти итальянцы ошиблись и были очень удивлены. Вот и жители области залива Сан-Франциско с изумлением узнали, что Беркли расположен западнее Стэнфорда, а Пало-Альто западнее, чем Санта-Круз.

Аналогичным образом люди мысленно располагают Южную Америку вертикально; ее истинная ориентация кажется им заваленной на бок. Когда студентам дали силуэтное изображение Южной Америки и предложили разместить материк в квадратной рамке, ориентированной с севера на юг, значительное большинство «выпрямили» его. Можете проверить собственную память. Затем мы показали студентам новые, самодельные, карты, на которых географические объекты были наклонены относительно канонических осей. Как и следовало ожидать, когда участников исследования попросили вспомнить направления между парами городов или сориентировать карту по памяти, они ошиблись в направлении вращения из-за использования сторон света в качестве прокси истинной ориентации. Мы обнаружили ту же ошибку, предложив испытуемым пятна, напоминающие карты. При тестировании школьников происходило то же самое; в отношении этой ошибки между детьми и взрослыми нет различий.

Выравнивание

Один из ключевых гештальт-принципов организации – группировка похожих вещей. Объекты, находящиеся в тесной близости, воспринимаются как группа – подобно объектам, сходным по определенному атрибуту, такому как форма, цвет или размер. Вот еще один географический блиц-опрос из нашего эксперимента. Что южнее, Рим или Филадельфия? Если вы ответили «Рим», то вы отнюдь не одиноки. Большинство опрошенных дали этот ответ. Их логика ясна, но ответ неверен. Отвечая на этот и множество подобных вопросов, люди, видимо, опираются на субъективную оценку, группируя объекты по их близости. Ум группирует значки «Х» первого ряда в две группы по три, а второго ряда – в три группы по два:

ХХХ ХХХ

ХХ ХХ ХХ

Если группы не вполне выровнены, ум трактует их как фактически выровненные. Это же относится и к крупным географическим объектам, таким как Европа и Соединенные Штаты. Ум группирует и выравнивает их вдоль оси «восток – запад», хотя большая часть Европы лежит севернее большей части США. Филадельфия расположена ближе к северу Соединенных Штатов, Рим находится в южной части Европы, поэтому люди и делают не такое уж беспочвенное предположение, что Филадельфия должна быть севернее Рима. Однако это не так. Группировка работает по оси «север – юг» так же, как по оси «восток – запад». Мысленное выравнивание Соединенных Штатов и Южной Америки заставляет большинство людей говорить, что Бостон расположен к востоку от Рио, поскольку он находится на крайнем востоке США, а Рио – под материковым выступом Бразилии, т. е. не в самой восточной части Южной Америки. Тенденция группировать аналогичные географические сущности была названа выравниванием.

Подобно вращению, пространственное выравнивание проявляется и в других заданиях. Когда испытуемым предложили выбрать правильную из пары карт, где одна была верной, а на другой Соединенные Штаты и Европа изображались более выровненными, большинство предпочло неправильную, но выровненную версию. Та же ошибка проявляется в отношении Северной и Южной Америки. Выбирая между правильной картой и той, где Южная Америка смещена к западу (или Северная Америка к востоку) и находится более-менее под Северной, большинство выбирает неправильную карту, но более выровненную.

Перейти на страницу:

Все книги серии Книжные проекты Дмитрия Зимина

Достаточно ли мы умны, чтобы судить об уме животных?
Достаточно ли мы умны, чтобы судить об уме животных?

В течение большей части прошедшего столетия наука была чрезмерно осторожна и скептична в отношении интеллекта животных. Исследователи поведения животных либо не задумывались об их интеллекте, либо отвергали само это понятие. Большинство обходило эту тему стороной. Но времена меняются. Не проходит и недели, как появляются новые сообщения о сложности познавательных процессов у животных, часто сопровождающиеся видеоматериалами в Интернете в качестве подтверждения.Какие способы коммуникации практикуют животные и есть ли у них подобие речи? Могут ли животные узнавать себя в зеркале? Свойственны ли животным дружба и душевная привязанность? Ведут ли они войны и мирные переговоры? В книге читатели узнают ответы на эти вопросы, а также, например, что крысы могут сожалеть о принятых ими решениях, воро́ны изготавливают инструменты, осьминоги узнают человеческие лица, а специальные нейроны позволяют обезьянам учиться на ошибках друг друга. Ученые открыто говорят о культуре животных, их способности к сопереживанию и дружбе. Запретных тем больше не существует, в том числе и в области разума, который раньше считался исключительной принадлежностью человека.Автор рассказывает об истории этологии, о жестоких спорах с бихевиористами, а главное — об огромной экспериментальной работе и наблюдениях за естественным поведением животных. Анализируя пути становления мыслительных процессов в ходе эволюционной истории различных видов, Франс де Вааль убедительно показывает, что человек в этом ряду — лишь одно из многих мыслящих существ.* * *Эта книга издана в рамках программы «Книжные проекты Дмитрия Зимина» и продолжает серию «Библиотека фонда «Династия». Дмитрий Борисович Зимин — основатель компании «Вымпелком» (Beeline), фонда некоммерческих программ «Династия» и фонда «Московское время».Программа «Книжные проекты Дмитрия Зимина» объединяет три проекта, хорошо знакомые читательской аудитории: издание научно-популярных переводных книг «Библиотека фонда «Династия», издательское направление фонда «Московское время» и премию в области русскоязычной научно-популярной литературы «Просветитель».

Франс де Вааль

Биология, биофизика, биохимия / Педагогика / Образование и наука
Скептик. Рациональный взгляд на мир
Скептик. Рациональный взгляд на мир

Идея писать о науке для широкой публики возникла у Шермера после прочтения статей эволюционного биолога и палеонтолога Стивена Гулда, который считал, что «захватывающая действительность природы не должна исключаться из сферы литературных усилий».В книге 75 увлекательных и остроумных статей, из которых читатель узнает о проницательности Дарвина, о том, чем голые факты отличаются от научных, о том, почему высадка американцев на Луну все-таки состоялась, отчего умные люди верят в глупости и даже образование их не спасает, и почему вода из-под крана ничуть не хуже той, что в бутылках.Наука, скептицизм, инопланетяне и НЛО, альтернативная медицина, человеческая природа и эволюция – это далеко не весь перечень тем, о которых написал главный американский скептик. Майкл Шермер призывает читателя сохранять рациональный взгляд на мир, учит анализировать факты и скептически относиться ко всему, что кажется очевидным.

Майкл Брант Шермер

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература
Записки примата: Необычайная жизнь ученого среди павианов
Записки примата: Необычайная жизнь ученого среди павианов

Эта книга — воспоминания о более чем двадцати годах знакомства известного приматолога Роберта Сапольски с Восточной Африкой. Будучи совсем еще молодым ученым, автор впервые приехал в заповедник в Кении с намерением проверить на диких павианах свои догадки о природе стресса у людей, что не удивительно, учитывая, насколько похожи приматы на людей в своих биологических и психологических реакциях. Собственно, и себя самого Сапольски не отделяет от своих подопечных — подопытных животных, что очевидно уже из названия книги. И это придает повествованию особое обаяние и мощь. Вместе с автором, давшим своим любимцам библейские имена, мы узнаем об их жизни, страданиях, любви, соперничестве, борьбе за власть, болезнях и смерти. Не менее яркие персонажи книги — местные жители: фермеры, егеря, мелкие начальники и простые работяги. За два десятилетия в Африке Сапольски переживает и собственные опасные приключения, и трагедии друзей, и смены политических режимов — и пишет об этом так, что чувствуешь себя почти участником событий.

Роберт Сапольски

Биографии и Мемуары / Научная литература / Прочая научная литература / Образование и наука

Похожие книги

Ужасные психологические эксперименты: реальные факты из истории
Ужасные психологические эксперименты: реальные факты из истории

Эксперименты позволили человеку обосноваться и понять свое место в этом мире. Мы достигли всего опытным путем, путем проб и ошибок, дорогой разочарований и невероятных успехов. Эксперимент затрагивает взрослых и детей, людей и животных. Он следует за нами везде, во всех областях нашего существования, на всех этапах истории. Изготовление орудий труда, приручение диких животных, поиск съедобных растений или путешествия к неизведанным землям — не эксперимент ли для древнего человека? Но если окружающий мир изведан, что остается изучать? Верно, нашу психику. В этой книге описываются психологические эксперименты, которые отечественными авторами еще не доносились до широкой публики. Вы наверняка слышали про знаменитый Стэнфордский тюремный эксперимент, когда обычным людям предложили «поиграть» в надсмотрщиков и заключенных, и что из этого вышло, но слышали ли вы про Зефирный эксперимент? Что кроется под «выученной беспомощностью»? Знаете ли Вы, почему животные массово погибают в идеальных условиях жизни? Прочитав про эксперимент о белом медведе, сможете ли не думать об этом? А сможете ли растить ребенка вместе с обезьяной? Вопросы, который поднимает автор, — этика и гуманность психологического эксперимента, трансформация его целей спустя много десятилетий, служба на благо человечества… Или все-таки скандальные ошибки ученых?

Анастасия Александровна Шавырина

Научная литература / Научно-популярная литература / Образование и наука