Умение (СИ)

Смысла отступать назад не было. Да и вряд ли это у неё получится. Она уже всё выложила молодому человеку, лишив себя любой возможности сделать хоть один шаг назад. Но так и нужно. Лучше выяснить всё раз и навсегда сейчас, чем потом на протяжении долгих лет мучиться. Лучше, если Яо сам ей скажет «нет», чем телохранительница сама в своей голове будет проигрывать эту ситуацию

Так будет проще.

***

Сидя в небольшом кафе отеля на четыре столика вместе с Энмой, который за ним присматривал на всякий случай, Альфонс смотрел на свою чешку с зелёным чая и снова и снова вспоминал то, как мужчина в белом костюме сперва взял его в заложники, а потом с лёгкостью победил брата и стал того шантажировать. А у алхимика не было возможности отказаться от «предложения».

От сложившейся ситуации парню становилось не по себе. Если бы он действительно остался дома и довольствовался редкими разговорами по Скайпу и телефону, то Эдварду не пришлось сегодня отказываться от спасения Патрисии. А ведь Элрик-младший тоже хотело, чтобы мать жила…

— Господин Альфонс! — послышался голос девочки со стороны входа. — Здравствуйте!

Молодой человек обернулся в ту сторону и увидел Мэй, которая быстрым шагом направлялась к нему, при этом широко улыбаясь. В ответ он тоже улыбнулся. Парень был рад её видеть. Она была одной из немногих шаманов – единственной, если не считать Козато и Эдварда, — с которыми у него сложились неплохие отношения.

Но, вспоминая слова брата, парень не спешил с ней сближаться. Хоть сама девочка и не была опасной, но вот её сокомандники могли преследовать совсем нехорошие цели. И чтобы снова не попасть в ту же ситуацию, как и вчера, лучше быть начеку. Хотя сам молодой человек был не против подружиться с Чан.

— Ты решила перекусить? — поинтересовался Альфонс.

— Типа того, — недовольно ответила девочка, надув губы. — Вообще меня просто попросили пока немного погулять где-нибудь.

— А почему? — спросил Энма.

— Если бы я знала… — она тяжело вздохнула.

Элрику стало не по себе.

— Думаю, им нужно просто поговорить о чём-то своём, — неловко сказал парень.

Он не знал, как вести себя в подорных случаях. Ни его родители, ни бабушка Винри, ни кто-то ещё из его знакомых никогда не поступали подобным образом, поэтому ему катастрофически не хватало нужного опыта.

— Да это не в первый раз, — Мэй недовольно нахмурилась, сложив руки на груди и откинувшись на спинку стула. — Они всегда куда-то меня отправляют. А всё потому, что я слабая. Намного слабее всех них. А я ведь… А я ведь не хочу такой быть!.. — девочка с трудом сдерживалась, чтобы не заплакать.

Она всё видела и понимала, хоть ей никто ничего не говорил. И от этого было до жути неприятно. Может, она хочет быть сильной. Может, она тоже хочет занять трон Китайской Империи. Может, она тоже хочет победить в Турнире. Но никто её ни во что не ставил, считая, что наследницей самого маленького и слабого клана можно с лёгкостью помыкать в угоду собственным интересам.

Вот за что ей это всё? За какие грехи?

— У меня тоже проблемы с этим Турниром, — отозвался Альфонс, пытаясь хоть как-то поддержать свою собеседницу.

И только потом он понял, что сказал.

— Какие? — Мэй подняла на него взгляд.

— Неважно, — парень попытался исправить ситуацию. — Это касается только меня и братика.

Это нельзя рассказывать посторонним.

========== Глава IXX. Призраки прошлого ==========

Из боба и к свету

Что-то заставляет меня идти

Ради одного и того же, ради старой боли,

Мои слёзы, смеясь, ловит,

А на циновке гниёт юное тело.

Там, где судьба управляет своими куклами

Ради одного и того же, ради старой боли.

Наконец-то я знаю: здесь ничего не бывает даром.

Из боба и в пустоту —

Знает каждый, что остаётся в конце —

Одно и то же, и старая боль

Доводит меня медленно до безумия,

А на циновке бушует та же война,

Моё сердце всё ещё опаляет

Одно и то же, и старая боль,

Знаю наконец-то,

Я хочу трахаться

(никогда больше!)

Старая боль.

Rammstein — Das alte Leid

Сегодня впервче за всё время прибывания на Сицилии не небе появились белые пушистые облака-зефирки. Каждый шаман, находящийся здесь, радовался такому событию. Кто-то больше, кто-то меньше, но абсолютно все были рады таким переменам погоды. В особенности те, кто должен был сегодня сражаться.

Теперь наконец солнце не будет слепить их и мешать выгрызать победу.

Иначе это назвать было нельзя.

С каждым новым днём битвы становились всё жёстче. Второй тур не мог быть другим. Это далеко не начало, когда Шахматноголовый их только собрал на той заброшенной ферме в Англии. До конца оставалось совсем немного, и никто не собирался проигрывать. Каждая команды была настроена только на победу. И выжить.

Последнее было самым главным.

Всех шаманов за пределами Италии ждали отцы, матери, братья, сёстры, любимые… Эти люди надеялись на них и верили, нуждались в них. Стать очередной жертвой Вендиче или того убийцы, который спокойно гулял по небольшому городку и сидел с ними в одном кафе, никто не хотел. Все, несмотря ни на что, хотели жить.