Умереть и остаться в живых

Старый индеец, нанятый отцом много лет назад, считался скорее членом семьи, чем работником, но был нелюдимым и предпочитал одиночество. Родители уважали его выбор. Джейн после их смерти поступала так же. В детстве старик научил ее своему языку, немного напевному, не похожему ни на один из известных диалектов Амазонии. Именно рассказы индейца о мире джунглей и затерянном таинственном племени пробудили в ней в свое время интерес к изучению сельвы.

– Мы обязательно отправимся в твои родные места, как когда-то мечтали. Теперь я это точно знаю, – прощаясь, сказала сквозь слезы Джейн, – ты, я и животные. Обещаю! Подробней объясню, когда вернусь.

Джейн промолчала о своем открытии, хотя именно Хорхе должен был узнать о нем первым. «Всему свое время! О важном нельзя говорить на бегу».

Глава 8

Мартин и Милли вернулись в усадьбу на следующий день.

О недавнем присутствии Джейн и ее отъезде говорили только несколько пустых вешалок в шкафу и аккуратно заправленная постель в гостевой спальне. Милли презрительно сдернула покрывало на пол. В наведенном Джейн порядке она почувствовала посягательство на завоеванную ею территорию.

«Нечего оставлять метки. Я здесь теперь главная».

Хотелось как можно скорее приступить к реализации цели своего появления в усадьбе, но задачу усложняло постоянное присутствие Мартина и слуг. Поэтому Милли решила начать свои поиски в дальнем, редко посещаемом крыле дома.

Надо было собраться с мыслями, и для этого Милли знала идеальное место. Она смахнула со стола в гостиной пачку сигарет и направилась в кабинет Джейн. В нем царил необходимый ей сейчас деликатный, но не в ущерб практичности, уют. Никаких отвлекающих мысли фотографий или безделушек. Глубокое кресло как бы в фокусе вогнутой линзы, образованной амфитеатром книжных полок. Несколько ламп, освещающих рабочее пространство ярким, но не слепящим светом.

Только Милли устроилась в кресле, как ее внимание привлек ряд книг на полке перед ней. Девушка привстала с кресла и пригляделась к почти не запыленным, в отличие от других, переплетам. Один за другим она сбросила их пальцем на поверхность стола. Сердце бешено забилось. В открывшемся проеме чернел квадрат встроенного в стену сейфа.

Дверца была простой, без наборного механизма, с крестообразной ручкой и единственным круглым отверстием в потертой металлической поверхности. «Ключ, который я таскаю с собой все эти годы, явно не от этого ящика».

Милли в сердцах ударила кулаком по столу.

«Явная пустышка, но это не значит, что я не посмотрю, что там лежит. Тем более что такую консервную банку можно без труда открыть ломиком». По аналогии с машинами она знала, что многие хозяева часто безрассудно прячут запасной ключ на самом видном месте. Он и правда нашелся в вазе на соседней полке.

В сейфе лежали две толстые тетради, стопка писем, перевязанная резинкой, и плоский овальный камень, который при более близком рассмотрении оказался сосудом с плещущейся в нем жидкостью. На письмах пузырился заряженным барабаном револьвер. Милли выгребла все это и разложила на столе. Она наугад открыла одну из тетрадей и небрежно пролистала несколько страниц.

«Живенько написано. Тебе бы, голубушка, книжки писать в этом кабинете со всеми удобствами, а не по джунглям бегать». Милли брезгливо поморщилась. «И ради чего? Молодость коротка. Даже если попы не врут и есть что-то за пределами этой жизни, то не помешает взять от нее лучшее здесь и сейчас. На всякий случай».

Милли сбросила туфли и, устроившись с ногами в кресле, начала читать:

«Я открыла глаза. Мошки возились в мокром воздухе, как личинки комара в луже воды».

Глава 9

– Мартин! Что ты знаешь об исследованиях своей жены?

Курчавая голова повернулась в ее сторону.

– Я же просил не мешать, когда я работаю!

Голос оборвался на высокой, кричащей ноте. Трехмерное изображение рабочего поля сменило кипящее молоко выключаемого дисплея.

– Такой сосуд из-за тебя запорол. Если уж появилась, то принеси мне клетку с белыми мышами из вивария.

Тут он встретился с Милли глазами. Мартин знал этот взгляд. Он немедленно остужал его агрессию и вызывал трепет множества бабочек в глубине солнечного сплетения. Это было даже сильнее алкоголя, выпитого на голодный желудок.

– Пожалуйста!

Его голос звучал уже заискивающе-просительно.

– Дорогая! Я совершенствую технику работы. Этот робот позволяет добираться до сосудов, не разрезая, а раздвигая окружающие ткани, и с такой скоростью, что…

– Можешь не продолжать, я в курсе. Лучше скажи, что ты знаешь об исследованиях своей жены? – повторила Милли.

– Исследованиях?

Мартин, потягиваясь, встал из-за стола и подошел к окну.

– Ездит на какие-то конференции по сохранению сельвы от вырубки. Транспортные и нефтяные корпорации по понятным причинам не согласны с ее претензиями и неоднозначно намекают на неприятности. Я просил, даже настаивал, чтобы она оставила это опасное занятие. Почему ты спрашиваешь?

Милли протянула Мартину перевязанную стопку тетрадей.

– Ты должен с этим ознакомиться! Сам поймешь.

* * *