Умереть молодым

– Осторожнее, Хилари! – кричит Виктор, – не забывай о законе земного притяжения.

На минуту сбежав от указующего перста Эстел, Ричард и здесь ухитряется донимать Виктора разговорами о его болезни.

– Можешь оставить меня в покое хотя бы на этот вечер, папа? – просит Виктор. – Я чувствую сегодня себя отлично. Превосходно.

– Правда? – спрашивает Ричард, подняв недоверчиво брови.

– Лучше не бывает.

– Как тебе кажется, Хилари? Как мой мальчик? – обращается ко мне Ричард.

– Он очарователен, – отвечаю я, и Виктор сжимает мне руку.

– Господи, сын, – говорит Ричард, хлопая его по плечу, – может, ты идешь на поправку?

Эстел приказывает Ричарду потанцевать с ней.

Ричард, еще раз похлопав Виктора по плечу, расплывается в улыбке, обнажая пожелтевшие, тесно посаженные зубы. Когда он уходит, Виктор говорит мне:

– У меня в венах столько наркотиков, что я не смог бы чувствовать себя плохо, даже если бы захотел.

Я хмурюсь, ибо во мне тоже затеплился лучик надежды.

Аннабель и Ленни пробираются к нам сквозь толпу нарядно одетых дам. Ленни то и дело бормочет: «Извините».

– Она пригрозила засадить меня за решетку, – жалуется Ленни. – Толстожопая леди в суперкороткой юбке сказала, что я нарочно толкнул ее.

– Слышал о ваших новостях, Ленни, – обращается к нему Виктор, – Поздравляю.

– Свадьба в мае, – уточняет Аннабель. На ее руке скромное, но красивое кольцо с бриллиантом. – Вы придете на свадьбу, правда?

– Разве можно пропустить такое событие? – отвечает Виктор и, наклонившись, целует ее.

Кеппи отказывается танцевать, но Эстел во что бы то ни стало хочет заставить его. Отбирает у него тарелку с рождественским пудингом, трубку, стакан. Ставит все это на край стола и тащит Кеппи за пряжку ремня на танцевальную площадку.

– Это унизительно! – протестует Кеппи. Эстел, хлопая в ладоши, кружится около Кеппи, который притоптывает, стоя на месте, а вскоре заявляет, что устал. Мы дружно подбадриваем его. Гордон говорит, что он похож на медведя в цирке, а Виктор добавляет, что, судя по его виду, он только что перенес сеанс шоковой терапии.

– Потанцуем еще? – предлагает Белинда Виктору.

Она прицепилась к высокому густоволосому мужчине, похожему на игрока в бейсбол. Он не отпускает ее ни на шаг. Раз или два он удаляется, чтобы принести ей выпивку, а, возвращаясь, подозрительно оглядывает ее.

– Белинда, позволь познакомить тебя с Гордоном, – говорит Виктор с таким видом, будто вручает ей самый крупный выигрыш в лотерее. – Тебе понравится Гордон. Он тебе расскажет, чем зарабатывает на жизнь. Он такой скромный, говорит всем, что занимается выпуском игровых автоматов, – не верь ему. Гордон занят разрешением важнейшей проблемы: разрабатывает способы увеличения скорости света. Как только он добьется этого, объем памяти ЭВМ неизмеримо возрастет и можно будет запросто общаться с внеземными цивилизациями. Правда, Гордон?

– Я влюблен в твою девушку, – говорит Гордон.

– У вас уже есть девушка? – вздыхает Белинда.

– Что с тобой? – громко задаю вопрос Гордону. Некого бояться: кроме оленя, ежа и белки, нас никто не услышит. Стоим и мерзнем на улице. Сад Эстел утопает в снегу.

– Не понимаю, почему ты так разволновалась, – успокаивает меня Гордон. – Виктор, во всяком случае, не обратил внимания на мои слова.

– Ты сказал ему, – кричу я, – ты сказал ему, этого достаточно.

– Он решил, что это шутка.

– Очень смешно, – говорю ему с раздражением. Меня трясет от холода. Замерзшая и злая.

– Так или иначе, Виктор все равно узнает.

– Да? Когда же? Когда ты ему скажешь, – говорю я.

– Я не представляю для него опасности, – оправдывается Гордон.

– Нет, черт возьми.

Снег так и валит, хлопья снега падают в бокал с шампанским Гордона. Он стоит на склоне небольшого холма. Рядом с ним я кажусь себе маленькой и беспомощной.

– Послушай, я знаю: ты любишь меня, но все это так тяжело, – лицо Гордона выражает ласку и нежность. Волосы лезут ему в глаза, он откидывает их. Густые, шелковистые волосы. Руки безукоризненно чистые и ухоженные.

В темноте наземные животные Эстел кажутся страшными.

– Ты ведь любишь меня, правда? – спрашивает Гордон.

– Нет, если ты скажешь Виктору, нет.

– Но сейчас, ты любишь меня сейчас, правда? Правда, Хилари? Хилари?

Я танцую с Ленни. Танцую с Ричардом. Окидываю взглядом комнату, хочу потанцевать с Виктором, но его не видно. Обследую бар, но его нет и там. Спрашиваю Белинду, которая с непристойной ухмылкой трясет своей глупой хорошенькой головкой. Продираюсь сквозь толпу, в основном это молодые пары. Красивая сероглазая женщина стоит перед молодым человеком с заметным, как у беременной, животиком, и объясняет ему:

– По-моему, она великолепна, только страшная зануда. Все люди – как коммерческая реклама, а я жду настоящего кино.

– Прекрасно понимаю тебя, – соглашается молодой человек. Его тонкие пальцы, пальцы пианиста, чуть-чуть стирают грим с серых глаз женщины. – У меня брат такой же. Он, конечно, эксцентричен, но при этом делает только то, что удобно ему.