Умереть в Италбаре

— Развалины пейанского города — пустяк, — сказал Малакар, обводя рукой пейзаж, — когда смотришь на целую планету, пребывающую в таком же состоянии.

Джакара смотрела на то, что осталось от Манхэттена.

— Я видела фотографии, — сказала она, — но…

Он кивнул.

— Сейчас мы пройдёмся над Миссисипи, а потом я покажу тебе место, где раньше была Калифорния.

Один за другим он включал экраны, и спутники показывали им искалеченную Землю.

— Они здорово потрудились, — сказал Малакар.

Зачем ему это? — подумал Морвин, притворявшийся, будто рассматривает кратер. Где бы он ни подцепил эту девицу, он превращает её в некое подобие себя самого. Как она говорила вчера за ужином… Ещё год, и она станет хуже, чем даже он. Может быть, уже… Неужели ненависть необходима, чтобы командовать флотом? Уметь так согнуть мышление человека, что оно начинает копировать твоё собственное? Конечно, это не моё дело, но она кажется такой юной… Может быть, это меня нужно гнуть. Может быть, они правы. После войны я покрылся жирком, а такие люди продолжали сражаться. Что, если не всё ещё потеряно? Вдруг капитану каким-то чудом удастся выиграть? Нет, это для комментаторов Центральных Новостей. Слишком неправдоподобно. И всё же… Неужели моё мышление стало напоминать баранье? Или я слишком долго забавлялся с чужими снами? Наверное, девушка едва помнит войну, но тем не менее она — с ним. Что он уготовил для неё?

— Ужасно, — услышал Морвин свой собственный голос, и перевёл взгляд с девушки обратно на экран. — Капитан, откуда такой внезапный интерес к эпидемиям?

Малакар целых полминуты внимательно смотрел на него, потом ответил:

— Это моё новое увлечение.

Морвин набил трубку, зажёг её.

…Что-то не в порядке, решил он. Интересно, что замышляет эта парочка? Когда я делал для него тот проклятый шар, это напомнило мне о вещах, прочно, казалось, забытых… Что он сделает с девушкой? Швырнёт её волкам, как прочих? И умирая, она будет молиться за него и верить в его правоту? Ей нужно поскорее убраться отсюда. Впереди у неё слишком долгая жизнь, чтобы потерять её таким образом. Однако подобной одержимости можно и позавидовать. Интересно, какие опасности несёт новая тактика? Кто-то должен присмотреть за девушкой…

Он выдохнул клуб дыма. Он погладил свою длинную рыжую бороду.

Наконец:

— Меня тоже интересуют эпидемии, — сказал он.

* * *

Первым живым существом, которое он увидел утром, оказался шагающий по узкой тропинке юноша. Когда он приблизился, Гейдель выступил из кустов прямо перед ним, услышал «Боже милостивый!» и наставил на него распухший палец.

Он почувствовал, как сила закипела внутри него и прыгнула, подобно искре.

Юноша пошатнулся, чуть не упал, но удержался. Провёл ладонью по лбу.

— Кто ты? — спросил он.

Гейдель не ответил, но сделал несколько шагов навстречу юноше.

Тот вздрогнул, бросился бежать, и скоро скрылся за поворотом.

Только тогда позволил себе Гейдель легчайшую из улыбок.

Дальше идти не стоит.

Повернувшись к подёрнутым дымкой холмам на юге, на которых и за которыми кишел избыток жизни, он продолжил своё паломничество. Радуга висела прямо перед ним.

* * *

До самого конца недели Морвин не был уверен, возьмёт ли Малакар его с собой. Нужно было скорее на что-то решаться. По приготовлениям Малакара ясно было, что он собирается в путь через день-два. Интересно, подумал Морвин, какая именно новость подстегнула его? Он всё ещё не имел доступа к секретам своего бывшего командира.

Джакара, безусловно, такой доступ имела, и Морвин слегка завидовал ей.

Сам он уже высказался, теперь всё зависело от Малакара. Анализируя охватившее его чувство вины и возрождающейся ярости, Морвин знал, что истоки свои они берут из той ночи на кушетке, и той вещи, что выудил он из сна. Он хотел, чтобы ему доверяли, как Джакаре. Наверное, снова прольётся кровь. Он начал ощущать в себе старую заразу, старую ненависть.

Куда же он всё-таки собрался? И зачем? Морвин с почти религиозным рвением прислушивался к новостям, но не заметил в них ничего, что могло подстегнуть Малакара на одну из своих «бей-беги» штучек. С другой стороны, источником этой информации могли быть и не Центральные Новости а, например, руководимое Малакаром подполье в сердце ОЛ. Как бы то ни было, раздражение его росло.

Он даже несколько злобно улыбнулся, вспомнив, как надул вчера старика.

Морвин был на верхней палубе и объяснял Джакаре, как он зарабатывает на жизнь. Неожиданно вошёл Малакар.

Огромный серебристый корабль Отдела стоял перед ними, как экзотический подсвечник. в клубах дыма и пара. Он стоял там, где ни один пребывающий в здравом уме пилот не посадил бы его — на самом краю кратера. Когда Малакар заметил корабль, он прыгнул к пульту управления, молниеносно коснулся нескольких кнопок, и Морвин не увидел, а скорее почувствовал, как вылетают из своих гнёзд ракеты. Пока он переводил взгляд с капитана на сцену внизу и обратно, корабль медленно растворился в воздухе.

Он фыркнул. Джакара от души расхохоталась.

— Там ничего нет! — воскликнул Малакар, глядя на приборы.