Умереть в Сан-Франциско

- Видимо, скоро, - чуть подумав, ответил Риардон. - Вскрытия делать не собираются, а наш доктор всегда только счаслив избавиться от трупа. В нашем городе всегда хватает свеженьких, чтобы морг не пустовал.

- Точно как у нас на "Мандарине", - заметил Томпсон, судя по тону, весьма этим удовлетворенный. - Ладно, присылайте его нам когда угодно. Если меня не будет на борту, велите вашим людям спросить второго помошника. Кого-нибудь из нас найдете всегда. Я пока все обговорю с командой и заодно с врачом, если его найду. Холодильник будет наготове.

- Годится, - согласился Риардон и сделал пометку в блокноте. - Где вы стоите?

- Причал двадцать шесть.

Риардон записал и это.

- Хорошо. Если не успеем сегодня, пришлем его завтра утром. Насколько я понял, это не срочно. В порту вы будете четыре дня.

- Верно. В субботу отчалим.

Голос Томпсона вдруг угас и Риардон испытал неприятное ощущение, что он открыл перед Томпсоном ящик Пандоры.

- Несчастных четыре дня в порту, и любой бездельник кидантся на берег за развлечениями, а старший помошник? - Недовольно цыкнул. - Извольте торчать на борту все двадцать четыре часа, и днем и ночью.

- Прискорбно, - согласился Риардон и уже собрался придумать какую-нибудь отговорку, чтобы повесить трубку, когда вдруг ему кое-что пришло в голову. - Мистер Томсон, раз уж мы с вами беседуем, не ответите ли вы на несколько вопросов, касающихся Боба Кука?

- С удовольствием, - заявил Томпсон, и казалось, он это серьезно. - Я на борту, и пока мы занимаим линию, занято для всех остальных, поэтому ни один засранец не может дозвониться и добавить мне неприятностей. Ибо никто не ищет старпома, если не хочет сделать ему гадость. Делюсь с вами жизненным опытом только на случай, если вдруг вас это интересует, хотя не представляю, с чего бы это.

- Что вы можете сказать о Бобе?

- Знаете, ангелом он не был, но как я уже сказал, это был отличный парень. Даже капитан его любил, а капитан наш ненавидит всех подряд, прежде всего пассажиров, хотя куда ему до меня. Не то, чтобы я имел что-то против капитана, - торопливо поправился он, - только каждый вечер он исчезает а я сиди как прикованный ради удобства этих болванов. И чтобы вечно искать их чемоданы, которые бросают где попало.

- Мистер Томпсон, что касается Боба Кука…

- И вытирать им носы, - продолжал Томпсон, не давая себя перебить, - присматривать, чтобы попали в нужную каюту, возвращать потерянные ключи и вставные челюсти и все такое прочее. Я виноват в том, что глупые туземцы в Бангкоке не говорят по-английски, а если кого-то из наших дорогих гостей где-нибудь в Маниле оберет карманник, от меня ждут, что в мгновение ока найду негодяя, вздую его и принесу назад его добычу. Если бы капитан почаще с ними выпивал! - Томпсон явно был разошелся и Риардон только вздохнул, посколько слишком хорошо знал, что человека в таком состоянии остановить невозможно. - Восемнадцать лет такой жизни! Удивительно, как у меня ещё уцелела печень. Но стоит отказаться выпить с какой-нибудь восьмидесятилетней каргой в миниюбке, как она начинает жаловаться нашему начальству, словно я её изнасиловал. Или словно я её не изнасиловал. Можете выбирать.

- Мистер Томпсон…

- Знаю, знаю, - Томпсон видимо сообразил, что заговорился. - Хватит уже о Гарри Томпсоне и его стремительном самораспаде. Что вы хотели знать о Бобе Куке, лейтенант?

- Все, что вы сможете рассказать.

- Как я уже сказал, он был отличным парнем. И как нелепо погиб - вдруг шагнул под колеса? - Томпсон задумался. - Это очень странно, потому что на борту он был осторожен и внимателен, как никто другой, и с отличной реакцией.

- Откуда же у него шрам у рта? Я слышал, это случилось на корабле. Тогда не стоило вам говорить о его отличной реакции.

- Это случилось именно потому, что он был крайне внимателен, - вспылил Томпсон. - При разгрузке сорвалась грузовая стрела, на крюке было две тонны груза, поднятого из носового трюма, а четверо бездельников стояли прямо под ним и чесали языки о чем-то крайне важном - где напиться вечером, или ещё о чем-то, - и Боб не раздумывая воткнул весло в лебедку. Разумеется, груз он этим не спас, но задержал падение секунд на десять, которых ротозеям хватило, чтобы разбежаться. Иначе от них осталось бы мокрое место. Весло, разумеется, в щепки, - ничего другого и быть не могло - и один обломок пересчитал ему зубы и оставил на память этот шрам, а могло быть и хуже. Кроме Боба не успел среагировать никто, так что реакция у него была и вправду отличная.

Риардон нахмурился.

- В тот вечер, когда он попал под машину - точнее, вчера ночью, - он не мог выпить лишнего?

- Не думаю - в здешних местах у пристани мало баров. Я не слишком хорошо знаю Сан-Франциско; каждый раз, когда мы здесь, у меня полно работы. Мог выпить рюмку в своей каюте перед уходом на берег, но ручаюсь, что не больше одной. Никогда не пил на службе, и к тому же шел на рандеву с той красоткой из магазина, а Боб не имел привычки надираться перед свиданием.

"Это и в самом деле было бы глупостью, особенно перед свиданием с Пенни," - подумал Риардон.