Умереть в Сан-Франциско

Свернул с Восемнадцатой улицы на Третью, миновал доки, мост над Берри, свернул вправо на Эмбаркадеро, потом влево и когда оказался на широкой, почти пустой набережной, поддал газу. Как всегда, тут матово сверкали под фонарями целые стаи машин, оставленных на ночь перед белыми воротами причалов. Пересек железнодорожные пути и проехал между опорами надземки. У причалов сгрудились гигантские корабли, которые возвышались перед ним как горы. На мгновение у Риардона мелькнула мысль, что среди них и судно, за которым наблюдали они с джейн. Он её тут же отогнал - слишком уж ярко напомнила, какой дивный был день до самого звонка Дондеро.

Свернул с Эмбаркадеро на углу Джефферсон-стрит, миновал крикливые огни Рыбной пристани и свернул к тротуару у японского ресторана. Мистер Ногучи молча смотрел на него из-за целой охапки книжечек меню и медленно качал головой. Выглядел он весьма печально.

Риардон взглянул на столик в углу. За ним никого не было. Нахмурившись, удивленно взглянул на часы.

- Уже ушли? Но почему так рано?

Мистер Ногучи погрустнел ещё больше.

- Они не ужинали. Выпили по рюмочке и ушли. Ваша дама сказала… - он в отчаянии умолк; ему казалось невозможным, что кто-то вообще мог произнести подобное, особенно в "Литл Токио", но правда есть правда…

- Что она сказала?

Мистер Ногучи обреченно пожал плечами и наконец произнес эти ужасные слова:

- Она сказал, что у неё нет аппетита.

- Давно ушли?

Мистер Ногучи сосредоточенно наморщил лоб, потом обратился за помощью к часам на стене.

- Полчаса? Минут сорок.

- Я позвоню.

Риардон подошел к стойке и снял трубку. Ответили сразу же.

- Алло?

- Джейн? Это Джим. Я…

- Ты меня извини, Джим, но не трать время на оправдания. Я очень устала, и завтра напряженный день. Да и у тебя, разумеется, полно работы…

- Черт возьми, Джейн, я тебя не понимаю.

Риардон героически сдержался, чтобы не заорать, хотя японец тактично делал вид, что ничего не слышит.

- Меня вызвали в управление на совещание! Это случается не первый раз, что я задержался на часок.

Голос Джейн стал тверже.

- Ты ушел с совещания, потому что напросился на происшествие. Дорожное происшествие. Это вообще не твое дело, и ты это знаешь. И задержался совсем не на час, о чем тебе прекрасно известно. - Она на мгновение умолкла. У Риардона не было слов. - Ну что, лейтенант? Язык отсох, что ли?

- Откуда ты знаешь?

- Как я узнала, что ты занялся наездом и притом добровольно, ибо это не твоя специальность? - в её голосе звучала горечь. - Потому что я как дура думала, что ты захочешь вернуться и побыть со мной, и когда пришел сержант Дондеро, попросила его позвонить и передать тебе, что я буду ждать, если даже тебе придется задержаться. А ему сказали, что соединить с тобой не могут, потому что ты на происшествии. И сказали…

- К черту! Мне совершенно ясно, что ему сказали. Но ты ничего не поняла. Все было не так!

- Прошу тебя, Джимии! Не надо ссориться! Я устала.

- Но я и не хочу ссориться.

- Сегодня днем нам было так хорошо, - сказала Джейн, - не надо все портить глупыми отговорками. Любовью мы уже насытились, правда, вечером собирались поужинать вместе, но если тебе подвернулся интересный случай… Я все понимаю. Правда.

- Интересный случай! Какой-то болван Бог весть где прыгнул с тротуара под машину - и готово. Интересный случай! Джейн, давай я тебе все объясню.

- В другой раз, Джим, пожалуйста. Почему я должна повторять, что устала? И что завтра у меня действительно тяжелый день? Спокойной ночи.

Трубка тихо легла на аппарат.

- Джейн! Вот проклятье! - Риардон мгновенье смотрел на телефон, потом, сердито нахмурившись, набрал другой номер.

В телефоне послышался голос, и Риардон заорал так, что японец совсем спрятался за своими бумагами.

- Дон!?

- Я.

- Ты мне можешь объяснить, за каким чертом нужно было трепаться Джейн, что я смылся с совещания на происшествие?

На другом конце провода сержант Дондеро отодвинул от уха трубку и огорченно посмотрел на нее. По его мнению, вопрос был излишним.

- Но ведь все так и было?

- А зачем было болтать?

- Потому что твоя Джейн собиралась ждать тебя, и пока ты не соизволишь вернуться, не приступала к ужину. Что я должен был делать? Ждать еду до утра? - Голос его был полон ядовитого сарказма. - И вообще, лейтенант, в чем дело? Мне обещали ужин, а я только отвез твою даму домой, вернулся, и знаешь, чем занимаюсь?

Риардон вздохнул:

- Ну, чем же ты занимаешься?

- Я рад, что тебе это интересно. Жую кусок хлеба с сыром, - это все, что у меня есть, а я к тому же ненавижу сыр, и понятия не имею, зачем его купил. А теперь скажи мне, чего ты взбесился?

Риардон только вздохнул и положил трубку.

ГЛАВА 4

Вторник, 22.45

Когда лейтенант Риардон вернулся в управление, Лундал уже поджидал его в приемной. Через открытую дверь в кабинет был виден Крокер, уныло сидевший у пустого письменного стола. Напряженное лицо было повернуто к прошлогоднему календарю на противоположной стене, которого он явно не видел. Риардон был немало удивлен: девица, позировавшая для календаря, могла бы оскорбиться таким пренебрежением.