Умершее воспоминание (СИ)

Я вышел из медпункта и достал из кармана розовый стикер, на котором был написан телефон Эмили. Безжалостно разорвав бумажонку, я бросил её обрывки на пол. Нет, я не позвоню Эмили, и мы больше не увидимся с ней. Я не собирался нарушать свою бесценную свободу, сковывая себя узами отношений. А я прекрасно знаю, к чему могут привести частые встречи! Нет, надо сделать шаг назад, пока не стало слишком поздно.

Сестра Эвелин буквально толкнула меня в бездонную пропасть воспоминаний. Я снова начал думать о Чарис — много думать о Чарис; и в конце концов я решил навестить её. Сейчас был конец месяца, и она как раз лежала на обследовании.

Покупая фрукты и цветы, я всё никак не мог прогнать из головы образ своей бывшей. Эти светлые волосы, привлекательные кудри, яркие, завораживающие глаза… Всё это казалось мне таким родным, таким близким, что я до сих пор не мог поверить, что мы с Чарис больше не вместе. Да, это было так. Хотя с момента нашего расставания прошло больше полугода…

Но я просто не мог понять, почему в моей душе сохранились чувства к этой девушке. Я старался убедить себя, что мы с ней больше никем друг другу не приходимся, что мы давно остыли друг к другу, что между нами больше ничего не может быть. Я мог убедить себя. Но моё сердце никого не слушало. И именно поэтому, может быть, я сторонился отношений с другими девушками: глубоко в душе я всё же хранил верность своей единственной и неповторимой Чарис.

Когда я вошёл в её палату, она сидели на кровати и читала. На ней был уютный домашний костюм, на ногах — пушистые тапочки.

— Логан… — проговорила Чарис, и на её лице просияла слабая улыбка. Она медленно закрыла книгу и отложила её в сторону.

— Привет, Чарис.

— Я не ждала, что ты приедешь.

— Почему?

Она пожала плечами.

— Ты не навещал меня уже две недели, и я подумала…

— Что? — прервал её я. — Что ты подумала?

— Что ты забыл обо мне.

Я положил на кровать пакет, до отказа набитый фруктами, соками и йогуртом, и протянул Чарис букет лилий. Она с благодарностью приняла его.

— Я был немного занят, поэтому не мог к тебе приехать.

— Что-то случилось?

— Это не стоит твоих переживаний. Сначала я был в Лондоне, потом приболел немного… Сейчас пошёл на поправку и решил навестить тебя. И вот я здесь.

— Сильно болел, милый?

Она нежно погладила мою ладонь, и я, сам не знаю почему, убрал руку. Да, я был счастлив снова видеть Чарис, но её прикосновения… Они оказывали на меня странное влияние, даже, можно сказать, делали больно. Мне хотелось чего-то большего, чем этот простой дружеский жест, но я прекрасно понимал, что это «большее» уже невозможно. И это глупое слово! “Милый”… Чарис называла меня так, когда мы с ней ещё были вместе.

— Что-то не так? — обеспокоенно поинтересовалась она.

— Нет… Всё так.

Чарис какое-то время смотрела на меня, потом её брови приподнялись вверх, и она сказала:

— Я всё поняла, Логан.

— Что ты поняла?

— У тебя кто-то появился, правда? Поэтому ты так сухо и отчуждённо относишься к моим прикосновениям, к моим словам?

Я долго молчал, не зная, что ей ответить. Если скажу «нет», Чарис может принять мой ответ в качестве какого-нибудь прозрачного намёка. Возможно, что-то изменится в наших отношениях (как бы глупо это не звучало), и тогда… Нет, в данном случае мне лучше соврать.

— Да, — ответил я через какое-то время. – Да, Чарис, ты права. У меня есть кое-кто.

Она искренне улыбнулась.

— Видишь, это не так уж и сложно, правда? Я рада, что ты нашёл свою вторую половинку.

— Да, я тоже.

— Просто мне казалось, что до этого наши отношения были какими-то напряжёнными. Мне было неуютно. Мы вроде не вместе, но мне так странно видеть тебя рядом и… не целовать тебя. Даже не обнимать.

— Я долго привыкал к одиночеству. Если честно, меня даже тошнило, когда я ужинал едой из фургона.

Чарис засмеялась, и я грустно улыбнулся. Подумать только, что делает с людьми время! Ещё вчера, казалось бы, наши отношения были такими доверительными и нежными, а сейчас мы говорим совсем как чужие друг другу люди.

— Одно осталось неизменным, — сказала она и взяла в руки букет лилий. — Ты до сих пор приносишь мне мои любимые цветы…

— Да… Знаешь, это как-то автоматически получается. По привычке. Я уже сам полюбил эти лилии.

— А твоя девушка какие цветы любит?

Я хотел было спросить, какая к чёрту девушка, но вовремя остановился.

Немного замявшись, я ответил:

— Я ещё это не выяснил. Пока что придётся покупать для неё лилии.

Скоро Чарис сказала, что ей нужно выйти. В минуты её отсутствия я стоял у окна и, наблюдая за осенним, низко висевшем солнцем, думал о наших с ней отношениях. Они были какими-то запутанными, непонятными, и чем лучше я старался понять их, всё бессмысленнее они мне казались. Всё было сложно, хотя, казалось бы, куда проще?

В дверь раздался торопливый стук, потом она распахнулась, и я услышал мужской голос:

— Дорогая, ты тут?

Это был доктор. Молодой, ещё зелёный доктор. Я посещал эту больницу полгода, но ни разу не видел здесь его. Мы с ним долгое время смотрели друг на друга уничтожающими взглядами, затем я сквозь зубы процедил:

— Чарис здесь нет.