Умершие в мире живых. Европейские исследования

Судя по этим отзывам, а также по кратковременности проекта, – оба музея прекратили свое существование через несколько лет после открытия, – выполнение провозглашенной социальной миссии не являлось для создателей музеев смерти первоочередной задачей. Говорить о сохранении культурно-исторического наследия изначально было излишне, учитывая содержание коллекций, состоящих в подавляющем большинстве из муляжей. На аутентичность претендовали только урны для праха и забавные гробы из Ганы, но и эту информацию уже невозможно проверить. В коммерческом плане деятельность «музеев», видимо, оказалась не слишком успешной в сравнении с другими заведениями семейного бизнеса. По крайней мере, использовать освободившееся помещение под сухой бассейн с шариками оказалось выгоднее. Можно предположить, что часть музейного реквизита используется для создания атмосферы в других аттракционах, объединенных под одной крышей или находящихся поблизости: музее эротики «Точка G», Лабиринте страха, Зеркальном лабиринте, квесте «Побег из тюрьмы», аттракционах «Дом вверх дном» и «Бей посуду». Это все развлекательные учреждения из сети компании Big Creativ (Big Fanny), принадлежащей семье Донских. Сеть включает уже более 70 заведений по стране и за рубежом (Евдокимов 2018).

Недолговечность темы смерти в этой развлекательной сети не означает ее невостребованности в целом. Так, недавно Музей черепов и скелетов появился в Зеленоградске, небольшом курортном городке Калининградской области. Это новоизобретенная достопримечательность, наряду с «Домиком ангелов» и эксплуатирующим любовь публики к котикам «Мурариумом». «Мы открыты! Веселые и прикольные скелеты ждут Вас! Для всех гостей нашего Музея Бонус – Ленточный Лабиринт» – читаем на первой странице сайта (Музей черепов б. г.). Уверена, что это не единственный пример такого рода – появление и исчезновение всевозможных аттракционов, эксплуатирующих тему смерти, превращается в привычную часть индустрии развлечений.

Таким образом, описанные Музеи смерти в Москве и Санкт-Петербурге были одинаково далеки как от задач сохранения историко-культурного наследия совместно с ассоциацией похоронных музеев, так и от музейной деятельности в принципе. Но рекламные стратегии и презентации тематического материала, используемые и теми и другими видами учреждений (развлекательными и ориентированными на сохранение культуры), обнаруживают определенное сходство. И те и другие предоставляют публике определенный контент, оформленный как музейное пространство. И те и другие говорят о решении неких культурно-просветительских задач, в рамках которых формулируют важную социальную миссию. Все это свидетельствует о легкости, с какой тема смерти может включаться как в программы ЮНЕСКО по спасению культурных памятников, так и в программу увеселительных шоу, а учреждения, называемые музеями, – служить пространством и для серьезного разговора о смерти и умирании, и для аттракциона со «страшилками».

«Со многими смыслами и для всех возрастов»: Музей мировой погребальной культуры в Новосибирске

Как устроен Музей смерти

В первый раз я попала в новосибирский Музей мировой погребальной культуры (Музей смерти) в мае 2019 г., в период подготовки и проведения ежегодной культурной акции «Ночь музеев» (Данилко 2019). Для меня это было новое, неожиданное и самое интенсивное за последние годы поле. За несколько дней удалось вместе с сотрудниками включиться в процесс подготовки обновленной экспозиции к празднику и таким образом изучить ее изнутри. А в течение музейной ночи было записано около 30 интервью с посетителями. Выборка была случайной, но я старалась, чтобы в нее попали люди разных возрастов, мужчины и женщины. Записывались тексты экскурсий в музейных залах и в крематории, а также была сделана серия обширных интервью с сотрудниками после окончания события. Это было качественное, а не количественное исследование, поэтому я не ставила задачи составления репрезентативной выборки и соотнесения материала интервью с социальными типажами. Посетителям задавались вопросы об их восприятии происходящего, причинах посещения музея, полученных впечатлениях. В подавляющем большинстве случаев интервью быстро перетекало в формат свободной беседы, в которой затрагивалось множество разных вопросов (страх смерти и потери близких, отношение к кремации и другим видам погребения, личные истории и т. д.). Во время второго полевого исследования в феврале 2020 г. мне хотелось понаблюдать за повседневной жизнью музея вне крупных праздничных мероприятий. В течение недели я находилась в музее весь рабочий день, помимо интервью с посетителями, состоялись беседы с сотрудниками реставрационных мастерских, дизайнерами, экскурсоводами.