Умираю от любви (ЛП)

— Я хочу тебя всю, а потом еще больше. Хочу услышать симфонию твоих радостных криков, когда я буду входить в тебя, — его руки обхватывают мою попку, и он притягивает меня к себе, так что его твердая выпуклость трется об меня через одежду. Мы терлись друг о друга, когда он оторвался от моей шеи и снова встретился со мной взглядом. — Я хочу увидеть, как расширятся твои зрачки, когда мой член окажется внутри тебя, а рты Линка и Грейсона доставят тебе удовольствие одновременно. Хм, что доставило бы тебе наибольшее удовольствие, Келси? Линк вонзается в тебя сзади, пока мой горячий язык ласкает твой клитор, а Грейсон подставляет тебе свой член? Мы заставим тебя сильно кончить, Келси. Мы дадим тебе все, что ты когда-либо хотела, и гораздо больше, и мы будем любить тебя всем, что у нас есть. Ты просто должна сказать «да».

Сказать «да» или что-то еще прямо сейчас просто невозможно, потому что мой мозг отключился от картины, которую он нарисовал. Я настолько переполнена ощущениями и образами того, что он описал, что мне требуется минута, чтобы осознать, что Оливер отстранился от меня. Дрожь сотрясает мое тело, и мне приходится слегка встряхнуть головой, чтобы вернуться к реальности и встретиться с ним взглядом.

— Тебе следует уйти. Иди и подумай о том, о чем мы говорили. Я хочу, чтобы ты была уверена в том, чего ты действительно хочешь, и ты не сможешь этого сделать, пока мои руки на твоем теле затуманивают твой разум.

Я хочу поспорить. Хочу сказать ему, что его руки на моем теле и его губы на моих облегчают принятие любых решений, но я знаю, что он прав — какой бы горячей и пульсирующей ни была боль между моими бедрами. Я заставляю себя кивнуть в знак согласия, а затем отталкиваюсь ногами, чтобы отойти от него подальше, пока не смогу повернуться и выбежать за дверь. Я на мгновение останавливаюсь на улице и несколько раз глубоко вздыхаю, чтобы взять себя в руки, а затем поворачиваюсь и иду вглубь сада. Я натыкаюсь на заднюю ограду и начинаю прогуливаться по периметру, погружённая в свои мысли, пока ко мне не присоединяется Тара.

— Черт, этот парень. Несмотря на все его хладнокровие и спокойствие, внутри него бушует пламя адского масштаба.

— Угу. — заикаюсь я.

Она смеется.

— Кроме симпатичной сексуальной картинки, которую он только что нарисовал, все остальное, что он сказал, правда, малышка. Ты заслуживаешь счастья. Судьба преподнесла тебе кучу дерьма, но компенсировала это, подарив четырех горячих, как смертный грех, мужчин, которые хотят боготворить тебя, и не только твое тело. Они хотят тебя, Келлс. Точно так же, как ты влюбляешься в них, они влюбляются в тебя. Если эти парни готовы рискнуть в любви, почему ты не хочешь?

Я хмуро смотрю на нее и собираюсь возразить, что все не так просто, но тут ветер меняется, и до меня доносится гнилостный запах.

— О, похоже, ты стала лениться избавляться от трупов, Келлс. Не то чтобы я виню тебя за то, что ты отвлекаешься на все это мясо, но еще несколько дней жары, и это место станет непригодным для жизни из-за запаха и мух.

Я вздыхаю над своей нелюбимой работой, но затем приободряюсь, когда мои ноги поворачиваются, чтобы вернуться в лагерь. Мне больше не нужно делать это в одиночку. У меня есть четверо сильных мужчин, которые помогут мне оттащить тела. Тара проскакивает мимо меня и поворачивается, чтобы идти задом наперед с дьявольской ухмылкой.

— Да, ты можешь заставить парней потрудиться, а потом вознаградить их. Оливер нарисовал на тебе всех троих, звучит потрясающе, но, Келлс, подумай, как это было бы потрясающе для души и тела — иметь всех четверых сразу! — ее брови приподнимаются, и она смеется как сумасшедшая, как будто знает, что от одной мысли об этом у меня снова становятся мокрыми трусики. Черт бы ее побрал!

Я нахожу парней во внутреннем дворике, увлеченных разговором, который резко обрывается, когда Линк замечает меня и подталкивает локтем остальных. Мой носок цепляется за край каменной плиты, и я неловко спотыкаюсь, когда сразу же прихожу к выводу, что они говорят обо мне. Я перевожу взгляд на Оливера, но у него такое спокойное выражение лица, что его почти невозможно прочесть. Я резко выдыхаю, не обращая внимания на румянец, заливающий мое лицо, и подхожу к ним.

— Эм, привет, — неуверенно произношу я, а затем на несколько секунд задумываюсь о том, зачем я вообще сюда пришла. — Точно! Эм, еще раз спасибо за то, что вы так здорово поработали над забором. У меня не так много дел на ближайшие пару недель, за исключением небольшой прополки перед сбором следующего урожая, но я забыла кое-что, что должна была сделать раньше, поэтому надеюсь, что вы, ребята, поможете мне с этим.

— Выкладывай, принцесса. — Дэв нетерпеливо поднимает бровь, — Если есть работа, которую нужно выполнить, мы ее выполним.

Я скорчила кислую мину и кинула на него презренный взгляд, отчего он почему-то удовлетворенно улыбнулся, словно был доволен моим грубым ответом. Иногда я его не понимаю, поэтому обращаюсь к остальным.