Умираю от любви (ЛП)

Я хватаю свой рюкзак и пристегиваю бутылку с водой, надежно закрепляя ее на спине, чтобы она не мешала моим пистолетам или ножу, и как только ребята готовы, я бросаю последний взгляд в сторону Оливера и затем веду их к выходу.

Когда закрываю за собой калитку, я выдергиваю немного оторвавшегося плюща и пытаюсь уложить его так, чтобы очертания калитки были не так заметны. Это не идеально, но пока сойдет.

Направляясь на юг, мы движемся тихо, но в приличном темпе, следуя естественным проходам между деревьями и по возможности используя охотничьи тропы. Приятно выбраться из-за заборов, даже если моя голова постоянно вертится в поисках зомби, которые могут направиться в нашу сторону. Первые полчаса все шло гладко, к нам приближались только трое мертвецов, и, конечно же, парни без труда уложили их. Хотя один из них, пошатываясь, приближался ко мне слева, Дэвин все равно оттеснил меня с дороги, чтобы он мог прикончить его своим ножом. Я молча поблагодарила его, закатив глаза и схватившись за промежность, чтобы показать ему, насколько большими, по моему мнению, были его яйца, или просто что он мудак, в зависимости от того, как он это воспринял, мне это подходит. Он нанес ответный удар, потерев выпуклость спереди на штанах и бросив на меня многозначительный взгляд, который заставил меня отвернуться, чтобы он не увидел ухмылку, которую я не смогла сдержать.

Я вижу впереди просвет между деревьями, и с каждым шагом к нему чувствую, как напрягаются мои плечи. Я знала, что нам придется пройти мимо этого места, но до сих пор старалась не вспоминать об этом.

Когда мы выходим из тени деревьев на солнце, наши ноги замирают при виде того, что ждет нас впереди. Я чувствую, как они смотрят на меня, спрашивая, почему я остановилась, но мои глаза прикованы к Таре. Она находится посреди самого красивого, волшебного на вид луга, наполненного буйством разноцветных полевых цветов. Я сглатываю комок эмоций, застрявший у меня в горле, когда вижу широкую улыбку на ее лице, когда она надевает на голову плетеную корону из цветов и наклоняется, чтобы собрать еще. Она выглядит такой счастливой, такой умиротворенной, и я могу только молиться, чтобы мое видение сбылось.

Когда слеза скатывается по моим щекам, и я вздыхаю, Дэв берет меня за руку и встает рядом, глядя на луг.

— Она там, не так ли? — тихо спрашивает он, но я не могу ответить, поэтому просто вырываюсь из его объятий и отворачиваюсь.

— Нам нужно обойти вокруг, — хриплю я.

Линк и Грейсон не спрашивают почему, они просто поворачиваются и идут по лугу к деревьям на другой стороне. Я благодарна, что они не давят и не спрашивают, потому что я не могу произнести эти слова, и мне невыносимо, когда я или кто-то другой проходит по этому священному лугу, где я похоронила свою лучшую подругу. Когда мы переходим на другую сторону и ребята возвращаются под деревья, я оборачиваюсь и машу рукой. Конечно, моя подружка просто закатывает глаза, делает гримасу «Ты идиотка» и машет мне, чтобы я уходила. Я поворачиваюсь и оставляю ее там, зная, что она все еще будет со мной, когда в следующий раз у нее появится свое мнение о том, что происходит в моей жизни.

В течение следующего часа или около того, чем ближе мы подходим к каменоломне, мертвых становится все больше, но никогда их количество не бывает таким, с которым мы не смогли бы справиться. Здесь, среди деревьев, им труднее собираться в группы, поэтому в лучшем случае они нападают на нас несколькими парами, но в основном поодиночке. В конце концов, мне надоело, что парни продолжают оттеснять меня с дороги, чтобы расправиться с любым, кто встанет на мою сторону, и пустить мой нож в ход противному тучному зомби, который продолжает наступать на свои гниющие кишки. Мой нож пронзает мягкий череп зомби прямо посередине лба, сбивая его на землю, когда Грейсон начал двигаться в том направлении.

Грейсон отшатывается и смотрит на меня так, словно хочет сказать: «Какого хрена?», поэтому я отвечаю ему взглядом «Отвали, или ты следующий». Должно быть, он понял, о чем речь, потому что поднимает руки и отступает назад. Я топаю мимо него и вытаскиваю нож, стараясь не подавиться гнилостным запахом, исходящим от монстра, которого прикончила, а затем продолжаю идти. Я терплю это некоторое время и, наконец, смиряюсь с осознанием того, что все они будут продолжать пытаться защитить меня, и я буду вынуждена время от времени подчеркивать, что могу сама о себе позаботиться, чтобы заставить их немного прийти в себя.

Еще десять минут ходьбы, и я начинаю слышать слабый шум сотен стонов. Мы доходим до линии деревьев, я выхожу на солнце и жду, когда ребята присоединятся ко мне. Там есть полоска земли, покрытая высокой травой, которая тянется футов на двадцать, прежде чем земля кончается, и отвесный спуск прямо к каменоломне, которую мы оборудовали для нашей ловушки для зомби. Поблизости нет мертвецов, потому что они следят за движением и звуком, а их много в радиусе двадцати футов. Я чувствую себя здесь комфортно, разговаривая вслух, поэтому показываю на карьер.