Умирающая Земля [ Умирающая земля. Глаза другого мира. Сага о Кугеле. Риалто Великолепный]

— Они утверждают, что мужчины Помподуроса любят их за их духовные качества. Возможно, это чистое упрямство, или же все они испробовали на себе действие вод источника, но безрезультатно. Эта одна из великих женских тайн.

— А спралинг?

— Всем нужно есть.

Коляска въехала на площадь, и Кугель велел вознице остановиться.

— Какая из этих дорог ведет к Пафниссийским Ваннам?

Возница махнул рукой.

— Вон туда, а потом еще пять миль в гору.

— А сколько ты берешь за поездку туда?

— Обычно я прошу три терция, но для важных персон плата иногда повышается.

— Ну хорошо, Сольдинк попросил меня сопровождать госпожу Сольдинк к Ваннам, а она предпочитает, чтобы мы с ней отправились вдвоем — так она будет меньше смущаться. Поэтому я найму твой экипаж за десять терциев и заплачу тебе еще пять терциев сверху, чтобы ты в мое отсутствие купил себе пива. Сольдинк рассчитается с тобой после возвращения от Терлулии.

— Если у него еще останутся силы поднять руку, — хмыкнул возница. — Деньги вперед.

— Ну вот, по крайней мере, тебе на пиво, — сказал Кугель. — Остальное возьмешь с Сольдинка.

— Это не по правилам, но, думаю, так пойдет. Вот смотрите. Этой педалью разгоняют экипаж. Этим рычагом его останавливают. Если захотите повернуть, крутите руль. Если дроггер уляжется на землю, этот рычаг хорошенько всадит шпору ему в пах, и он помчится вперед с новым пылом.

— Яснее ясного, — сказал Кугель. — Я верну твою коляску к клубу.

Кугель подогнал коляску к пристани и остановился у «Таланте». Госпожа Сольдинк с дочерьми сидели в шезлонгах на юте, глядя на площадь и обсуждая необычные городские виды.

— Госпожа Сольдинк! — закричал Кугель. — Это я, Фускуле! Я пришел, чтобы проводить вас к Ваннам Пафнис. Вы готовы? Надо торопиться, ибо день близится к вечеру.

— Я вполне готова. Там хватит места для нас всех?

— Боюсь, что нет. Дроггер не сможет втащить нас всех на гору. Вашим дочерям придется остаться.

Госпожа Сольдинк сошла вниз по трапу, и Кугель спрыгнул на землю.

— Фускуле? — проворчала госпожа Сольдинк. — Я слышала ваше имя, но не могу вас вспомнить.

— Я — племянник червевода Пулка. Я продал господину Сольдинку червя и надеюсь получить место червевода на вашем корабле.

— Понятно. Как бы то ни было, очень любезно с вашей стороны отвезти меня на эту экскурсию. Нужно взять с собой какой-нибудь купальный костюм?

— Нет, ничего не надо. Это очень уединенное место, а одежда уменьшает эффект воды.

— Да, это кажется разумным.

Кугель помог госпоже Сольдинк сесть в экипаж, затем забрался на облучок. Он нажал на педаль, и коляска покатилась по площади.

Кугель поехал по дороге, ведущей на гору. Помподурос остался внизу, затем исчез за каменистыми холмами. Густая черная осока по обеим сторонам дороги издавала сильный аромат, и Кугель понял, где жители острова добывали сырье для пива.

Наконец дорога повернула в унылую маленькую ложбину. Кугель остановил коляску, чтобы дать дроггеру отдохнуть.

Госпожа Сольдинк спросила слабым голосом:

— Мы уже почти у фонтана? А где храм, который покровительствует ваннам?

— Надо еще немного проехать, — ответил Кугель.

— Правда? Фускуле, вам стоило найти более удобный экипаж. Этот драндулет подпрыгивает и трясется, точно доска, которую тянут по камням, а пыль летит во все стороны.

Повернувшись на своем месте, Кугель строго проговорил:

— Госпожа Сольдинк, пожалуйста, прекратите свои жалобы, они действуют мне на нервы. На самом деле я еще не все сказал и буду беспристрастно откровенен, как настоящий червевод. Несмотря на все ваши достоинства, вы избалованы и изнежены излишней роскошью и, разумеется, перееданием. Вы живете в декадентском сне! Применительно к нашему экипажу: наслаждайтесь комфортом, пока можете, ибо, когда дорога станет чересчур крутой, вам придется идти пешком.

Госпожа Сольдинк, утратив дар речи, только хлопала глазами.

— Кроме того, в этом месте я обычно собираю плату за проезд, — продолжил Кугель. — Сколько у вас при себе?

Госпожа Сольдинк наконец вновь обрела способность говорить. Ее голос был ледяным.

— Вы, разумеется, сможете потерпеть, пока мы не вернемся в Помподурос. Господин Сольдинк по справедливости расплатится с вами в положенное время.

— Я предпочту звонкую монету сейчас справедливости потом. Здесь я могу взять наибольшую плату. В Помподуросе мне придется пойти на уступки скупости Сольдинка.

— Какая бесчувственность!

— Это всего лишь голос классической логики, которой нас учили в школе червеводов. Вы можете заплатить сейчас хотя бы сорок пять терциев.

— Нелепо! Я не ношу с собой такие деньги.

— Тогда можете отдать мне опал, который вы носите на плече.

— Ни за что! Это очень ценный камень! Вот восемнадцать терциев, это все, что у меня сейчас при себе. А теперь сейчас же везите меня к ваннам, и чтобы я больше не слышала ваших дерзостей!