Умирающие и воскресающие боги

Выходит, что халкидонский Христос не может быть ни описуемым (иконоборцы), ни неописуемым (православные). Это вывод уже решительно невозможный; получается нарушение закона исключенного третьего в области явлений (речь идет ο видимом евангельском Христе). Очевидно остается выбор: или отречься от догмата веры, признать халкидонского Христа за паралогизм, логическое monstrum, произвольное сочетание несовместимых признаков, сводящееся к бессмысленному сочетанию противоречивых терминов (так и поступают новейшие протестанты); или же, сохраняя веру в соборный догмат, должно признать, что в Богочеловеке логическая противоречивость существа не мешала ни Его реальности, как вещи в себе, ни Его постижимости, как явления; иными словами, что а) логические законы не могут иметь силы для вещей в себе (именно – закон невозможности противоречия) и b) что совмещение в вещи в себе противоречащих качеств не ведет неизбежно к появлению в ней, как в явлении, взаимно исключающих друг друга признаков; сверхрациональная вещь в себе (Халкидонский Богочеловек) может дать вполне постижимое явление (эмпирический Иисус Христос), логически постижимой связи между ними может и не быть».

Исхождение Святого Духа от Бога-Отца и Сына, согласно Филиокве. Неизвестный художник

Таким образом, Богочеловек оказался химерой, неподвластной разуму и логике. Впрочем, церковь часто ими брезговала (в этом отношении, впрочем, византийское богословие стоит намного выше нашего современного доморощенного, к которому вполне заслуженно можно применить высказывание М.Е. Салтыкова-Щедрина из его произведения «Добродетели и пороки»: «Родившись в навозе, они предпочитали задохнуться в нем, лишь бы не отступить от староотеческих преданий»), поэтому VII Вселенский собор 787 г. решил проблему авторитарно: «Мы исповедуем вселенский догмат, ибо веруем Духу Святому, и Христа исповедуем видимым и описуемым, так как верим Евангелиям, хотя бы и невозможно было понять, как существует такое совмещение».

Христос, поддерживаемый двумя ангелами. Художник П. Веронезе

Глава 9 Китайские божества и генезис даосской доктрины бессмертия

Китай – сам по себе Вселенная, причем во многих отношениях. Поэтому писать о его мифах, не будучи китайцем, немножко боязно, ибо делать занятную сказку из философско-космогонической бездны нелепо и недостойно. Одной любви к Китаю здесь явно мало, предмет необъятен, привычные категории и понятия для анализа явно непригодны. Что европейцу черно-белое, то китайцу Дао, одним словом.

Не знаю, насколько все это живо в самих китайцах и как они сами все это осознают в себе и окружающем мире, но ведь вся прелесть в том, что здесь мы имеем дело не с полуистлевшими папирусами или полустертыми надписями на древних камнях, а с живой традицией. Автору неоднократно довелось в свое время понаблюдать за китайцами на не столь отдаленной от них территории – в Таиланде, отметить особенности их поведения, мировосприятия, достоинства и недостатки, плюсы и минусы… Ознакомиться с верованиями и традициями (есть в Паттайе такие заповедные места – Ват Ян, «Китайская горка» у горы Будды и т. п.). Видеть почитание Конфуция и Лао-цзы, божеств и древних военных героев, вереницу стендов с добродетелями, сопровождаемых рассказами и рисунками о том, как должно чтить родителей и старших, помогать им, заботиться о детях, животных, друг друге… В общем, жив Конфуций! Видел и не всегда скрываемое негативное отношение к «варварам», и гордое осознание того, что за твоей китайской спиной, если что, еще полтора миллиарда таких же… Видел праздники и ритуальные действа. Как ни крути, а Поднебесная, проходя исторические зигзаги расцветов и падений, разваливаясь на мелкие враждующие меж собой кусочки и вновь объединяясь, переживая варварские нашествия и завоевания – хоть прямые, хоть культурные, уже более 5000 лет хранит свою культуру (письменно – и то 3500 лет!) и осознание себя чем-то единым, существующим всегда, прямым развитием того, что там некогда существовало… Скажем прямо, мало кто может этим похвастаться, не кривя душой. Да скорее всего, никто. Итальянцы – далеко не римляне; нынешние греки, морально и духовно искалеченные многовековым османским игом, имеют немного сходства со своими великими беспокойными пращурами; не говоря уж о том, что нынешние египтяне – это 90 процентов арабов плюс немного берберов и лишь жалкая толика коптов – наследников меднокожих подданных фараонов. Разве что еще евреи могут сравниться с китайцами по уровню верности языку, вере, традициям и т. п., хотя тут все же совершенно иной случай: народ есть, а государственность его, не раз погибавшая в древности, лишь не так давно (а по историческим меркам – вообще чуть ли не вчера) возродилась и ныне пребывает в младенческо-турбулентном состоянии. Но мы отвлеклись.