Умирающие и воскресающие боги

Опять же интересная деталь: эпитет Осириса – Уннефер, он же Веннофре, «благое существо» – в христианские времена зажил своей жизнью, превратившись в святого пустынножителя Онуфрия – по одной из версий житий, персидского царевича. Можно было б просто сослаться на созвучие имен или на ношение христианином языческого имени (в греческих святцах, например, есть святые Пенелопа, Афина и т. д.), но сама история этого так называемого святого Онуфрия поистине чудовищна, в «лучших» египетских традициях метаморфоз – это и выдает его происхождение, что называется, с головой. «Житие вкратце», публикуемое в святцах для чадушек Московской патриархии, по меткому выражению протодиакона Андрея Кураева, нам здесь не поможет. По игнорируемому ныне древнему варианту жития, святой Онуфрий был никем иным, как… прекрасной женщиной, которая, устав от мужских домогательств, испросила у Бога решить эту проблему. Всевышний – тот еще комик, достаточно вспомнить утконоса из реальной жизни. Или житие Христофора-Псоглавца, красивого ликийца, отягощенного женским вниманием, которому по его молитвам Бог облегчил проблемы, заменив его голову на собачью. То же произошло и здесь. То ли Всевышний начисто сменил пол, то ли ограничился косметическими работами, отпустив женщине роскошную бороду до самых ног, начисто скрывшую все, женщину от мужчины отличающее.

Святой Онуфрий Великий. Икона

И это тоже Осирис! И не только из-за имени. Читатель помнит, что Осирис был отождествляем с богом Нила Хапи? Так вот Хапи, будучи мужчиной, имел преизрядный живот и большую висячую женскую грудь – как явный показатель того, что Нил щедро питает все сущее. Так что можно сказать, что в образе св. Онуфрия в очередной раз, хотя и несколько причудливым образом, воскрес Осирис. Но довольно о нем.

Глава 2 Божества Междуречья и Финикии: Таммуз, Инанна, Балаат-Гебал, Ваал и Мардук

После Египта, как правило, принято обращаться к Междуречью. Не будем нарушать традиции и мы. Здесь и в соседней Финикии нас ожидает целая галерея умирающих и воскресающих божеств обоего пола. Наш следующий герой – вавилонский Таммуз (он же шумерский Думуз, Думузи), «истинный сын водной бездны», возлюбленный богини Иштар (Астарты) и по совместительству ее же сын. То, что было вполне приемлемым для Востока, всегда шокировало древних греков и постоянно фиксировалось в их литературе вплоть до византийских времен. Агафий Миринейский (536–582 гг. н. э.), например, описывал злоключения афинских философов-язычников, которые, после прикрытия их академии Юстинианом в 529 г. н. э., подались в Персию, но не смогли прижиться из-за царивших там деспотизма и разложения нравов: «Там все они скоро увидели, что начальствующие лица слишком горды, непомерно напыщенны, почувствовали к ним отвращение и порицали их. Затем увидели много воров и грабителей, из которых одних ловили, другие скрывались. Творились и всякие другие беззакония. Богатые притесняли убогих. В отношениях друг с другом [персы] обычно были жестоки и бесчеловечны, и, что бессмысленнее всего, они не воздерживались от прелюбодеяний, хотя позволено каждому иметь сколько угодно жен, и они действительно их имеют. По всем этим причинам философы были недовольны и винили себя за переселение. Когда же переговорили с царем, то и тут обманулись в надежде, найдя человека, кичившегося знаниями философии, но о возвышенном ничего не слышавшего… Не перенеся неистовств кровосмесительных связей, они вернулись как можно скорее, хотя он их почитал и приглашал остаться. Они же считали, что для них будет лучше, вступив в римские пределы немедленно, если так случится, умереть, чем [оставаясь там] удостоиться величайших почестей… (Они решили, что персы несут наказание и мучение оставаться непогребенными и по заслугам быть растерзанными собаками за невоздержанность по отношению к матерям» («О царствовании Юстиниана», II, 30, 31). В древневосточных монархиях нередко бывало, что, когда умирал царь, его вдова, чтобы оставаться у власти, выходила замуж за их сына (нечто подобное рассказывали о знаменитой Семирамиде); точно так же супруг-консорт, если не хотел терять власть после смерти царицы, женился на их дочери и продолжал править.