Умирающие и воскресающие боги

И вот так постепенно мы пришли к идее египетского монотеизма, т. е. «единобожия», с ее всесильным всемогущим и т. д. творцом – несмотря на пестрое и всем известное разнообразие древнеегипетских богов, ужасных образом, а порой и нравом. И у древних греков, и у египтян была идея о Едином Боге, по отношению к которому все прочие – либо лишь слуги, либо всего-навсего различные проявления одной и той же Божественной Сущности. Но если древнегреческий монотеизм все же довольно известен по Платону, Эсхилу и др., египетский для многих станет открытием.

Конечно, когда исследуешь сочинения XIX века, всегда остается подозрение, что авторы тогда еще христианской Европы пытались выдать желаемое за действительное, но по мере погружения в этот вопрос и рассмотрения подлинных древнеегипетских свидетельств этот скепсис несколько рассеивается. Известный исследователь мифов Рене Менар писал: «На вершине божественного египетского пантеона, – говорит Мариэтт, известный французский египтолог, – восседает бог единый, бессмертный, несотворенный, невидимый и скрытый для обыкновенных смертных в глубине его сущности. Он – творец неба и земли, он сотворил все, что существует, и ничто не сотворено без него. Это бог, существующий исключительно для посвященных в таинство святилища». Новейшие открытия египтологии подтвердили эти предположения. Но вне святилища бог принимает тысячу образов, самых разных, потому что его собственные атрибуты, воплощенные, являются для непосвященной толпы видимыми богами, которых искусство воспроизводит и как бы размножает в бесчисленных вариантах, разнообразных до бесконечности. Все разнообразные формы, которые египетские боги принимают в изображениях художников, могут быть объяснены различными условиями страны и верований. Религия египетская была собранием различных культов, которые подвергались в продолжение многих веков многочисленным изменениям. Народы всевозможных рас сошлись в долине Нила, и каждый внес в религиозные верования отпечаток своего общего характера и ума, философского или суеверного… Обитатели Центральной Африки, так называемая черная раса, всегда поклонялись и обожали хищных зверей своих пустынь. Там человек чувствовал себя несравненно ниже этих зверей, потому что они обладали в более высокой степени силой, проворством и ловкостью, а поэтому все божества этих рас что-нибудь да заимствуют у животных… Над этими бесчисленными божествами различных форм находится один высший бог, которому поклоняются под различными именами сообразно с местностью. Этот бог, которого все священные мифы называют «единым, действительно живущим существом», породил всех низших богов. И этот бог, не имеющий ни конца, ни начала, воплощает в себе и мужской образ, и женский, играющий роль матери, которая остается вечной девственницей, потому что сын у нее зарождается сам собой».

Конечно, сложно допустить, что высокообразованный жрец рассматривал существование бога (или богов) так же, как простой пахарь или ремесленник. Вероятнее всего (как и в Древней Греции), образованная верхушка верила в единого бога и прочих богов, как его проявления, в то время как простонародье почитало своих богов, как они есть, из коих каждый был для своей области святее всех святых, давая повод посмеяться греко-римским интеллектуалам типа Ювенала (ок. 50 – ок. 130 гг. н. э.):

Друг мой Вифинский Волузий! Известно ведь, что за чудовищ
В глупом Египте чтут: обожают одни крокодилов;
Трепет других вызывает тот ибис, что змей поедает;
Образ сияет златой почитаемого павиана
Там, где стовратных развалины Фив и где раздаются
Из раздвоенной фигуры Мемнона волшебные звуки;
Здесь поклоняются кошкам, там – рыбе речной; города есть
С культом собаки; никто не почтит лишь богиню Диану.
Лук и порей там нельзя осквернять, укусивши зубами.
Что за святые народы, в садах у которых родятся
Этакие божества!..

(«Сатиры», V, 15, 1—11)

Этот момент хорошо разъясняет У. Бадж, десятилетия работавший с ценнейшими папирусами, включая знаменитую «Книгу мертвых»: «И в религиозной, и в светской литературе Египта говорится о том, что боги и люди в загробной жизни были способны по своему желанию принимать облик животных, птиц, растений… Примечательно, что в длинном списке животных, в которых мог перевоплощаться умерший, не упоминаются ни грызуны, ни хищники.