Умирать не больно

Я обдумала слова Аспена. Вспомнила Скалларк: ее улыбчивое лицо, а иногда раздраженное и печальное – когда она понимала, что против меня настроено большинство студентов. Вспомнила ее хмурый взгляд, направленный на Крэйга и Аспена, когда они принимались говорить о том, чего она не понимала.

– Он увидел ее у кабинета психолога.

– Я видела ее вчера на седьмом этаже, – вставила я, припомнив вчерашний ужасный день и вежливое выражение лица доктора Сивер. И Скалларк: потерянную девушку, выходящую из ее кабинета, как из камеры пыток. Мое дыхание участилось.

– ЭЙ, Я ЗДЕСЬ! – громко оповестил Аспен, и я отшатнулась от него, сжав кулаки. Едва не врезала ему. Он заметил это, опустив взгляд на мои руки, и нахмурился. Отошел в сторону, пристально изучая меня. – Да что с тобой?

– Ничего, – ответила я, выпрямляясь. Аспен сделал еще шаг назад.

– Я спросил, в чем она была.

– Кто?

– Айрленд, приди, наконец, в себя!

– Хватит орать.

– Да я не…

– Если продолжишь – прибежит Ной.

Я забыла добавить, что в случае борьбы Ной будет закидывать его булками и мариновать в меду, но Аспену было достаточно этой короткой фразы.

– Ладно. В чем была Скалларк? Вчера, когда ты увидела ее у Альмы, она была в коричневой юбке? На ней была коричневая юбка? Такая, ниже колена? – изобразил он ребром ладони длину на своей ноге. Я решила, что Аспен думает, что я не в себе. Я уже и сама не знаю. Сказываются усталость, недосыпание.

Аспен сказал, что Скалларк может умереть.

Я вновь вспомнила ее: родинку на щеке, фиолетовую тушь на ресницах, вьющиеся волосы, саркастичный тон и закатывание глаз на комментарии доктора Корригана.

– Айрленд?

– Да. Наверное, да, была.

Он отшатнулся, зарываясь пальцами в волосы. Надавил ладонями на глаза.

– Он увидел ее вчера у кабинета. Он подслушивал ее разговор с Альмой… и следил за ней сегодня, а ты…

– А я была у мадам Чонг.

– Я не это имел в виду. – Он укоризненно посмотрел на меня. – Я не думаю, что это ты.

Ну да. Я знаю, о чем он думает, и он знает, что я знаю. Он подозревает всех и каждого, и мне все равно. Я бы… я бы тоже подозревала. Я вновь вынырнула из размышлений. Это становилось все труднее и труднее – оставаться в сознании. Хотелось вернуться в постель и обо всем забыть. Хоть на минутку.

– Так и что ты хочешь сделать? – напрямую спросила я, решив покончить со всем чем быстрее, тем лучше. – Нет, что ты хочешь от меня? Как ты хочешь защитить Скалларк? Ты думаешь, она поверит в то, что ты рассказал мне?

Я бы тоже не поверила, если бы не мистическая связь с Ледой Стивенсон.

– Просто подружись с ней, а я тем временем буду следить за видениями. Когда узнаю дату ее смерти, тогда мы все ей расскажем. А если не удастся убедить, тогда просто спрячем ее, и дело с концом. Хорошо бы, если она все выслушает.

– Я думаю, нам стоит пойти в полицию.

Это «мы» очень гармонично вписалось в ситуацию. Полчаса назад мы с Аспеном были порознь, а теперь уже «мы». И я даже не почувствовала дискомфорта, когда он связал нас одним словом, а наоборот, подхватила эстафету.

Аспен скрестил руки, выражение его лица стало еще мрачнее.

– Ты серьезно? Собираешься это сделать после того, как они тебя мучили? После того, как подозревали? – И прежде чем я вставила хоть словечко, он решительно оборвал: – Нет. Никто из нас туда не пойдет. Я устал чувствовать себя идиотом. Однажды я сделал ошибку, попросил их о помощи и в награду провел в психушке четыре года, спасибо, больше не надо, – с сарказмом закончил он, усмехнувшись. Его взгляд затуманился, затем он опять хмыкнул, видимо, вспомнив что-то.

– Расскажи, – попросила я. Не знаю зачем. Почему-то подумалось, что если не спрошу, он взорвется. Аспен удивленно уставился на меня.

– Ты серьезно? – вкрадчиво спросил он на этот раз. Я кивнула, и он, замявшись, пробормотал: – Мне казалось… Ладно, забудь.

«Вновь он думает, что я бесчувственное чудовище», – решила я, но притворилась, что не заметила. Аспен поудобнее уселся на мою кровать, уперся локтями в колени и спрятал лицо в ладонях. Он сидел так несколько секунд, пока я нависала над ним со скрещенными руками, потом зарылся пальцами в волосы и произнес:

– Если тебе интересно, почему это происходит… – он вздохнул, – я не знаю. Нет ни снов, ни отдыха – ничего. Я видел каких-то людей всю свою жизнь, сколько себя помню, а потом Патриции надоел чокнутый сынок с его закидонами, и она отправила меня к своим родителям. – Аспен выпрямился, сделав странное движение руками, будто пытался изобразить фейерверк. – Ничего, конечно, не поменялось. Все стало только хуже, вплоть до того, пока я не увидел мертвых ребят в мусорном баке.

– Тогда ты пошел в полицию.

– Да. Пришел и как дурак все им выложил. И до восемнадцати сидел в психушке.

– Больше они не могли тебя держать, – понимающе кивнула я. Аспен лишь поджал губы. Я была права: ему нужно было выговориться. Он же просто парень, просто человек, который не должен был все это испытывать.

Закончил Аспен голосом, не терпящим возражений:

– Мы никуда не пойдем. Сидя там, я никому не помог. Ты тоже не поможешь.

– Сьюзен все знала, – невпопад сказала я.