Умирать не больно

Станет ли мне легче, когда я вернусь домой? Станет легче, когда вернусь в университет и пройдусь по кампусу? Станет легче, когда замечу на себе косые взгляды однокурсников? Да не имеет значения. Я знаю лишь то, что этого не должно было случиться со Сьюзен. Не только с ней. Почему я не умерла? Почему? Почему? Я бы вновь стала частью своей семьи, если бы умерла. Частью мертвой семьи.

За спиной раздался хруст, и я испуганно вздрогнула и обернулась.

Ступая по пожелтевшей траве, ко мне приближался невысокий коренастый мужчина в старой шляпе. При каждом шаге он опирался на грабли, которые держал в загорелой крепкой руке. На вид ему было лет семьдесят. Значит, следит за новостями и точно меня узнал.

– Здравствуйте, я кладбищенский смотритель Генри Фокс. – Он сдвинул шляпу на затылок, чтобы лучше меня видеть. Я поднялась и протянула левую руку для рукопожатия, пытаясь не злиться из-за его настойчивого взгляда.

– Здравствуйте, мистер Фокс. – Рука мужчины была мозолистой, и шершавой, и очень большой по сравнению с моей. Почему-то подумалось, что сейчас, когда я не в форме и не ожидаю нападения, он мог бы с легкостью вывернуть мне руку.

Но тут он выпустил мою ладонь, обвел взглядом небо и как бы между прочим заметил:

– Ну и жаркий сегодня денек, правда?

Я без энтузиазма кивнула. Мужчина потоптался на месте, опираясь то одной, то другой рукой на грабли, затем заговорил о том, что интересовало его изначально:

– Да… ужасная история… Я так своей жене и сказал: «Это не единичный случай, Катерина, не единичный! Смотри, будет еще, как тогда». И действительно! Ужасная история, правда? – Он посмотрел на меня. Я никак не отреагировала на его реплику.

Позади меня Сьюзен. Она все слышит. Слышит, как беспечно отзывается Генри Фокс о ее смерти, слышит, с какой настойчивостью он пытается выведать у меня, как у очевидца, сочную историю.

– Это ведь ты ее нашла? – задал он вопрос напрямую, но тут же смутился, когда наши взгляды встретились. Он вновь переступил с ноги на ногу, почувствовав себя неуютно.

– Я была там все время, – сухо уточнила я. К сожалению, мой ответ не спугнул Генри Фокса, а даже наоборот. Он заинтересовался сильнее и еще ближе ступил ко мне.

– Ты поэтому пришла сюда? Чувствуешь вину за то, что выжила?

Меня на мгновение ослепила белая вспышка ярости, но я не подала виду, продолжая невозмутимо смотреть. Во взгляде этого мистера Фокса было столько алчного любопытства, что меня передернуло. Хотелось схватить старика за шкирку и подтащить к могиле Сьюзен. Хотелось рассказать, в каких страшных муках умерла эта юная девушка, как мне было больно, когда…

– До свидания, мистер Фокс, – вместо этого сказала я, склонилась и подняла куртку. На негнущихся ногах и не глядя по сторонам я направилась к воротам кладбища. Голос Генри Фокса, противный, насмешливый, преследовал меня по пятам:

– Мне было бы любопытно, почему одного человека, несмотря на ранения, он оставил в живых, а второго нет.

Я ничего не ответила, лишь набросила куртку на плечи.

Чувствуешь вину за то, что выжила?

Мои шаги были уверенными. Я пыталась унять боль в груди. Она лишь усилилась. После прощания со Сьюзен легче не стало. Ной солгал. Это не я должна была прощаться. Генри Фокс прав: я не должна была остаться в живых. Уже тогда, четыре года назад, я должна была умереть. Я, а не Джорджи. Тогда все было бы по-другому.

* * *

Леда Стивенсон.

Стоило мне приехать в УЭК, как я тут же увидела через ветровое стекло своей машины, когда парковалась, девушку-цыпленка. Она прижимала к груди книги и быстро перебирала ногами по направлению к административному корпусу.

Леда была быстрой.

Но я все равно быстрее.

Без долгих раздумий я выскочила из машины и, сделав несколько шагов, преградила Леде путь.

– На пару минут, – вкрадчиво сказала я. – Уделишь мне время?

Она застыла и сжалась от страха. Я вспомнила установку быть с ней добрее. Ведь она все та же: невинная девушка-цыпленок с тонкими ручками и ножками. Она выше меня на несколько сантиметров, но такая худая и угловатая, что, кажется, будто ниже. Ее взгляд забитого животного из-под белых бровей внезапно стал яростным.

– Мне с тобой не о чем говорить! – Она сделала шаг в сторону, собираясь обойти меня, но я удержала ее на месте, схватив за локоть. Мои пальцы почти сомкнулись вокруг ее руки, настолько она была худой. Леда уставилась на меня испуганными глазами, и я решила, что она завопит. Или ударит меня книгой. Но Леда не сделала ни того, ни другого. Выдернув руку, она презрительно выплюнула:

– Я никуда с тобой не пойду! Ты убийца!

Я ни капли не удивилась, поэтому невозмутимо, но со стальными нотками в голосе заявила:

– Пойдешь. Или я потащу тебя силой.

– Прекрати меня преследовать! Чего вы все от меня хотите?! ТЫ УБИЙЦА!

Совершенно неожиданно по ее щекам покатились слезы, а вокруг нас стали останавливаться другие студенты. Похоже, они собирались вызвать полицию кампуса, а может быть, просто снять нас на камеру.