Умирать - в крайнем случае

- Какими средствами? - шеф удивленно поднимает брови.

- Не денежными. Мне придется хотя бы несколько дней не спускать с Ларкина глаз, а для этого я должен знать, где он остановился, чтобы поселиться неподалеку.

- Идет. - Дрейк делает широкий жест рукой. - Ларкин живет в гостинице "Сплендид", а гостиница принадлежит моим людям. Если хотите, могу снять для вас один из соседних номеров.

- Это решает проблему. Остается экипироваться кое-какими техническими приспособлениями.

- Должен предупредить вас, чтобы вы действовали как можно осторожнее, - говорит шеф. - Американец ни в коем случае не должен знать, что за ним ведется наблюдение. Я даже думаю, что раз уж так необходимо организовать слежку, то лучше поручить это дело кому-нибудь другому. Ведь Ларкин вас может узнать, Питер.

- Не беспокойтесь, - заверяю я Дрейка. - Я не хочу перекладывать свою работу на чужие плечи, ведь я отвечаю головой за возможный провал, не так ли?

- Ну, прямо-таки сразу "головой"! Вы и впрямь огорчаете меня постоянным брюзжанием, - прерывает меня Дрейк. - Я не имею намерений снимать с вас голову. Особенно сейчас. Можете быть уверены, Питер, до тех пор, пока функционирует канал, будете функционировать и вы.

- В таком случае, я думаю, все в порядке.

- Действуйте, дружище, действуйте, - подбадривает меня шеф не без тени иронии. - Зайдите к Стентону, он все сделает.

А перед самым моим уходом он добавляет:

- Кстати, что касается технических приспособлений. Не думайте, что я не читаю книг. Если бы Ларкин имел в "Сплендиде" хоть один интересный разговор, содержание его давно было бы известно старине Дрейку.

Должен признаться, последняя реплика в какой-то мере охладила мой энтузиазм. Но только в какой-то мере.

Конечно же, шеф, врожденная подозрительность которого и впрямь не нуждается в стимулирующих инъекциях, не мог не организовать наблюдения за Ларкиным, включающего, как я думаю, слежку на улице и подслушивание в номере. Короче говоря, к Ларкину, видимо, были применены те же элементарные способы, что и к моей особе. Плохо только, что все это оказывается абсолютно безрезультатным, когда имеешь дело с таким типом, как Ларкин, у которого хватает опыта, чтобы обезопасить себя. И вообще, тот факт, что шеф приказал установить в гостинице микрофоны, вовсе не означает, что номер американца действительно прослушивается. Этим делом надо заняться мне самому, и оно непременно должно принести плоды, раз уж я так торжественно пообещал вывести Ларкина на чистую воду. И если я провалюсь, мне несдобровать.

Стентон снимает мне номер в гостинице рядом с номером интересующего меня субъекта. Я, естественно, регистрируюсь под вымышленным именем. Заручившись рекомендательным письмом того же Стентона, я посещаю некую торговую фирму, производящую специальные приспособления, и получаю в свое пользование необходимую мне аппаратуру. К сожалению, фирма все еще не располагает средствами, позволяющими человеку стать невидимым. А для меня очень важно быть невидимым для Ларкина. Причем не столько из-за опасений Дрейка, сколько по личным соображениям.

По этой причине при входе и выходе из гостиницы я прибегаю к сложным маневрам, описывать которые скучно, но пренебрегать которыми не следует, не то я рискую столкнуться нос к носу с американцем где-нибудь в гостинице или у ее подъезда.

Обеспечить подслушивание и наблюдение за соседним номером - для меня детская забава, хотя, с другой стороны, ожидать каких-либо результатов от детской игры несерьезно. Итак, выждав достаточно долгое время после того как Ларкин вернулся к себе и лег спать, где-то около трех часов ночи я осторожно выхожу в коридор и позволяю себе на время унести туфли американца. Сделать это проще простого, поскольку, как известно, обувь в гостиницах на ночь выставляется в коридор, чтобы прислуга могла вычистить ее ранним утром.

Следующая часть операции немного посложнее, но я вооружился всем необходимым для подобной работы и могу без излишней самонадеянности утверждать, что успешно справлюсь с задачей. Американец носит добротные туфли фирмы "Бали" с резиновым каблуком и на резиновой же подметке, причем, несмотря на средний рост, Ларкин носит обувь сорок шестого размера. Впрочем, это его забота. Моя забота - отклеить каблук правой туфли, сделать в резине вмятину и вмонтировать в нее микрофон. Для обеспечения лучшего качества звука я вставил миниатюрную трубочку, едва видимое острие которой выходит в той части, где каблук соединяется с кожаным верхом. Затем соответствующим клеем, рекомендованным мне специалистами, я приклеил каблук на прежнее место и окинул свою работу придирчивым взглядом.

Естественно, если человек решит исследовать туфлю под лупой, миллиметр за миллиметром, то не удивительно, что он сможет обнаружить слегка выступающий кончик трубочки. Но кто же рассматривает свою обувь под лупой? А приспособление это столь микроскопично, что практически невозможно обнаружить его невооруженным глазом.