Умиротворение

Мы поднялись наверх, и Майк показал мне комнату Джонаса, Лейла вбежала внутрь, обогнула комнату, как будто была восторженным гидом, я обратила внимание, что его сын увлекался музыкой. Здесь была ударная установка и гитара на подставке, цвета стен было не видно из-за количества плакатов, изображающих различные музыкальные группы. Кровать была не застелена, ящики комода открыты, из них вываливалась одежда.

— Он не очень любит убираться у себя в комнате, — сказал мне Майк.

— Я готова предположить, что большинство мужчин не любят убираться так же, как и подростки. Надо заставлять их делать это как можно раньше.

Майк усмехнулся и показал мне комнату Клариссы, Лейла снова пробежала по комнате, даже залезла на застеленную кровать. Комната его дочери выглядела почти такой же, как моей дочери Киры, только была не розово-пурпурной, а сине-желтой, и вместо ромашек были бабочки, и не было на стенах плакатов бойз-бэндов чередующихся с подростковыми сериалами про вампиров, только плакаты вампиров.

Я посмотрела на Майка.

— Ты заряжаешь свой пистолет серебряными пулями?

— Кларисса говорит, что они действуют только на оборотней.

Я расхохоталась, Майк улыбнулся и обнял меня за плечи, а затем он провел меня в небольшую комнату с большим количеством полок и черным кожаным вращающимся креслом с высокой спинкой перед большим столом, со встроенной нишей и компьютером. В углу стояло удобное кресло, рядом со столом лампа. Это был его кабинет и детей, уединенное место, где они могли делать свои домашние задания или читать. Здесь было мило.

Затем он вывел меня из кабинета и повел по коридору в свою комнату.

Она была прекрасной. Здесь были большие французские двери, выходившие на маленькую, отдельную веранду. Комната была огромной, как и кровать, которая была адски крутой, из темного дерева, тяжелая с темно-коричневым и светло-шоколадным пестрым одеялом. Лейла не изображала здесь гида. Как только она влетела в комнату Майка, вскочила на кровать и легла, положив голову на лапы.

Я проигнорировала приглашение Лейлы присоединиться к ней на кровати Майка, который сообщал мне, что здесь имеется гардеробная, завел в ванную комнату, где было две раковины, отдельно стоящая ванная и душевая кабина. Ванна была больше, чем большинство, которых я видела, овальная, стоящая на мраморном возвышении со ступенькой. Я бы обязательно купила этот дом только из-за такой ванной комнаты, если уж, на то пошло. Она была потрясающей, мечтой любой женщины.

Мы вернулись в его спальню, я чувствовала себя немного странно, находясь у него в спальне. Я не была на втором свидании с тех пор, как училась в средних классах, но решила, что это необычно.

Я чувствовала себя настолько странно, что заметила, даже сначала не подумав:

— Неплохая кровать.

— Одри заплатила шесть тысяч долларов за эту кровать, — ответил Майк.

Я остановилась как вкопанная и уставилась на него.

— Что?

— Да, шесть тысяч чертовых долларов. Она любила эту кровать. Не могу сказать того же о себе, дорогая, но поскольку, на самом деле, я заплатил за нее, и понимая насколько она ей нравилась, мы так и не смогли ее продать, чтобы вернуть деньги, поэтому я получил ее при разводе. Наш развод был далеко не приятным, она боролась со мной за каждый цент, но ее положение было шатким, поэтому она лишилась огромной, — он улыбнулся, — этой гребаной кровати.

Поскольку Майк заплатил за нее и получил ее при разводе, и это была отличная кровать, я улыбнулась ему в ответ.

— Кроме того у нас с Клариссой есть плацдарм, чтобы по пятницам смотреть фильмы ужасов. Она приезжает в пятницу, мы смотрим фильмы ужасов с мисками попкорна и банками мороженого. — Он кивнул головой в сторону стены с телевизором с плоским экраном. — Даже Джонас время от времени делает поблажку и присоединяется к нам. Эта кровать идеально подходит для страшилок в пятницу вечером.

Я подумала о Майке и его дочери, с которой не была знакома, но которая вечерами по пятницам смотрела фильмы ужасов, прижавшись к большому, высокому, сильному, красивому отцу, и не испытала трепет в животе. Наоборот, мои глаза наполнились слезами, и я отвернулась.

— Эй, — позвал Майк.

Я сделала глоток вина и уставилась в стену.

Он нежно дотронулся до моего подбородка и повторил:

— Эй, — заставив меня посмотреть ему в глаза.

— Можно мне воспользоваться твоей ванной? — Спросила я, уставясь на его нос, но не в глаза.

— Можно, но посмотри на меня и ответь, почему у тебя слезы на глазах.

Я сморгнула слезы, сглотнула, потом посмотрела на него и прошептала:

— Извини.

— За что?

— Такое не так часто уже случается, но когда случается, то всегда выступают слезы. — Я с силой зажмурилась, потом открыла глаза и повторила: — Всегда.

Его рука с бокалом вина обвилась вокруг моей поясницы, притягивая меня ближе, и он тихо спросил:

— Что случается?

Я отрицательно покачала головой, положив руку ему на плечо, а другую руку с бокалом — на талию. Он настолько честно и открыто рассказывал о своей бывшей и о своих детях, даже не сомневаясь, стоило ли это рассказывать.

Для меня все это было не так просто.