Умница для авантюриста (СИ)

— К-кролик? — пират даже икнул от неожиданности. — Только бабам, прости меня дитя за грубое слово, может прийти в голову нестись сквозь ночь, рискуя честью и собственной жизнью, чтобы спасти какого-то, прости господи, мерзкого кролика. Пошли, я провожу тебя к твоему грозному монстру. А то неровен час пристанет кто. Поверь: жизнь ушастой твари не стоит твоей. И в следующий раз сиди дома, девочка.

Всю дорогу Ферейро бормотал под нос проклятья, шатался, хмыкал, посылая тысячу чертей на голову бедного Бита, а я продолжала глотать слёзы. Плотину прорвало, не могла остановиться.

Такой зарёванной и несчастной я и постучала в дверь, где жил мой странный новый знакомый.

Дверь открылась не сразу. А когда открылась, по-видимому, мистер Гесс видеть меня был не рад. Кажется, он готовился меня прибить, но передумал. Кашлянул в кулак, нахмурился и, протянув руку, затянул вовнутрь комнаты.

— Что вы опять натворили, Рени? — спросил он, закрывая за моей спиной дверь.

Глава 13. Согласие

Гесс

Не девушка, а сплошное стихийное бедствие. Чья-то головная боль и ранние седины. Мне жаль её отца.

Я чувствовал досаду и раздражение. Но, прикасаясь к холодным пальцам Рени, ощущал, как зверь, затаившийся в груди, мягко ворчит и успокаивается, жадно вдыхая её запах.

Она пахла ночным туманом и горем. Отчаянием и беззащитностью. Хотелось притронуться к её золотистым локонам, вглядеться в глубину карих влажных глаз. Обнять и успокоить. Услышать, как она вздыхает и доверчиво замирает на моей груди.

Большого труда стоило стряхнуть оцепенение и сдержаться. Рени не жертва, не слабая безвольная барышня, готовая переложить на чужие плечи свои заботы. Будь так, было бы проще. Наверное.

Я покосился на разбросанные по всей комнате газеты. Весь вечер насмарку. Так и не успел понять, хотя был близок к пониманию. Шаракан.

— Что у вас случилось, мисс Рени? — спросил, усаживая девушку на стул. Она примостилась на край, сидела ровно с каменной спиной, тщательно разгладив платье на коленях.

Ей к лицу крохотная шляпка, криво сидящая на золотистых локонах. Кокетливый аксессуар, не имеющий практического применения, исключительно бесполезный элемент декора. Разве что вуаль способна сослужить добрую службу.

Рени набирала в лёгкие воздух, шумно выдыхала, но никак не могла решиться заговорить. Я терпеливо ждал, боясь подталкивать и торопить. Раз она пришла, значит обязательно объяснит, зачем.

— Возможно, я шокирую вас, — наконец произнесла девушка тихо. — И пойму, если вы откажете, выставите за дверь. Но мне больше не к кому обратиться.

— Слушаю вас внимательно, — подбодрил я Рени. Мне уже не нравилось начало ночной беседы.

— Я хочу, чтобы вы стали моим напарником, — выпалила девушка отчаянно и посмотрела мне в глаза.

Кажется, в этот момент мои брови обрели собственную жизнь и полезли на лоб, как скалолазы. Я даже маску безразличия нацепить не сумел, хотя думал, что готов к любой чуши из уст несравненной мисс Пайн.

— Простите, кем? — решил уточнить я, хотя никогда не жаловался на слух. У кровочмаков идеальный, очень развитый слух. Мы способны слышать на далёкие расстояния. Но именно сейчас показалось, что я неправильно расслышал или не так страктовал слово, произнесённое белокурой прелестницей.

— Напарником, — повторила девушка, и по её несчастному лицу я понял, что она не шутит.

— Рени, — попросил я осторожно, чтобы не расстраивать её ещё больше. — Начните сначала. Мне кажется, вы пропустили целую историю, прежде чем обратиться с просьбой.

Она снова провела ладонями по идеально гладкому подолу, что натянулся на коленях, вздохнула и начала рассказывать. Спокойно, даже отстранённо, словно не в первый раз.

Рени

О чём я только думала, когда пускалась в подобную авантюру? Надеялась, что этот хищник обрадуется моему появлению и с радостью кинется мне на помощь?

Настороженный, холодный, подобранный, будто перед прыжком. Того и гляди вцепится мне в горло. Он преобразился. Одет лучше. Вещи по фигуре изменили его.

Белоснежная рубашка с мягким воротом расстёгнута на пару пуговиц и обнажает крепкую шею. Широкие рукава скрывают руки, а высокие манжеты плотно обхватывают кисти, подчёркивая красоту ладоней и длинных пальцев. Атласный жилет сидит как влитый и прорисовывает грудные мышцы. Тёмные волосы длиннее, чем я помню. Густые и блестящие, как мех.

Если бы не колючий взгляд и плотно сжатые губы, я бы признала его красивым. Несмотря на хищность черт, остроту скул и твёрдый подбородок. У него странно гладкая кожа. Не бархатная и не мягкая. Скорее дублёная, будто из дерева, но уже вечер, а на щеках мистера Гесса нет тёмной щетины. Он словно недавно выбрит. Оттого и странная гладкость, что невольно притягивает взгляд.

В третий раз за сегодня я рассказываю свою горькую историю. Автоматически, не задумываясь, словно скучную книгу читаю. А сама рассматриваю мистера Гесса. Зачем, спрашивается? Что хочу увидеть в этом бесстрастном лице? Сочувствие? Участие? Понимание? Видимо, всё мимо. Мужчина сидит, как мраморное изваяние на гробовом камне. Ну, что ж. По крайней мере, я попыталась.