Умница для авантюриста (СИ)

Как бы там ни было, вот он — Фолионто. Стоит и ворчит, скрипит, будто разбитая телега. Ноет, как больной зуб. Не зря я показывал это место на карте. Возможно, я не ошибся. Я хотя бы должен убедиться, что сделал правильные выводы.

Под ногами мелко, почти незаметно, вибрировала земля. По телу проскакали молнии. Я сжал кулаки, пытаясь изо всех сил остаться прежним. В той самой ипостаси, которую принял, переместившись в этот мир.

— С тобой всё в порядке, Гесс? — Рени тревожится. Наверное, я выгляжу сейчас ужасно.

— Да, моя хорошая. Всё хорошо, — отвечаю и делаю решительные шаги вперёд. Я должен добраться до Фолионто. Хотя бы потому, что не осталось никаких сомнений: цилийский замок полон сюрпризов. Цилийский замок под завязку, как праздничная коробка, полон магии. Магии, которой не существует в техногенном мире Иброна.

Мы так увлеклись, идя на зов, что забыли об Орландо. Опомнились только, как ударились о невидимую стену.

— Ай! — Рени, поморщившись, потёрла плечо. Для меня подобный удар и не удар вовсе. Я оглянулся. Сын великого дона стоял в двух шагах и насмешливо кривил прекрасные губы.

— Вы забываете: Фолионто не пускает чужаков. Даже если они слышат его голос.

Мы с Рени переглянулись. Я был уверен: Орландо глух к зову замка. Но откуда он узнал, что его слышим мы?

— Значит, я не ошибся, — в глазах красавчика больше не пряталась насмешка. Только сдержанный интерес. Словно мы подопытные крысы. Он кинул пробный камень наугад и попал. Понял по нашим лицам, что мы не просто спешили познакомиться с местной достопримечательностью и что вперёд нас гнало не праздное любопытство. — На Фрее много стариков. А ещё больше — легенд и сказок. Я не раз слышал, что у Фолионто есть голос, и он зовёт. Притягивает к себе иногда совершенно случайных людей. Одно плохо: им не пробиться через невидимый барьер. Только кровь рода способна провести к замку.

— Интересно, почему кровь не слышит его? — Рени одним вопросом сбила с Орландо спесь. Он всё же не может противостоять девушке с золотыми волосами — меняется в лице, становится мягче. Позволь она, улёгся бы у её ног большим псом. Чувствую, как внутри снова колыхнулась тьма. Ничего не могу поделать — он меня бесит.

— Может, нам и не нужно? — дёргает красавчик плечом. — Мы и так беспрепятственно приходим сюда, когда хочется. А спешащим на зов — только ходить вокруг да головой биться о невидимую стену. Раньше таких пропускали. Не знаю уж, чем это заканчивалось. Фолионто давно никого не звал.

Он лжёт — я знаю это точно. Кровочмаки с лёгкостью распознают враньё. Что скрывается за его неправдой? Пока не могу разобраться, но настораживаюсь.

Рени пробует ладонью непроходимый барьер. Надавливает, постукивает. Ей любопытно. Наверное, хочет понять, как такое возможно. Меня подобное не удивляет. Магия ещё и не на такие чудеса способна.

— Отойдите, — просит Орландо, и мы отступаем.

Рени взволнованно сжимает мою ладонь, наблюдая, как доновский сын, низко склонив голову, бормочет какие-то слова на цилийском.

— Колдует, что ли? — спрашивает она шёпотом, и я с трудом отгоняю наваждение её близости. Рени словно опутывает меня своим золотым сиянием, и нет сил сопротивляться её магнетизму.

— Нет, просит разрешения войти.

— И ты понимаешь?

— Да, — киваю в ответ, — пока он бредил в плену морской болезни, пришлось выучить язык. На всякий случай.

Я слышу, как придушенно смеётся Рени, и украдкой поглаживаю её пальцы. Больше всего на свете именно в этот миг мне хочется быть совершенно в другом месте. С ней. И желательно, чтобы не было никого вокруг поблизости. Но мы стоим перед покорёженным замком и ждём, когда Орландо закончит свои душевные переговоры со стеной.

Наконец он пересекает невидимую линию сам и машет нам рукой, приглашая присоединиться.

Как только мы входим на территорию замка, становится тихо. Больше он не зовёт, не манит, не шепчет о чём-то на своём тарабарском языке. Он добился своего, заманил в ловушку и притих, ожидая, когда выбранные им жертвы подойдут слишком близко. Меня не пугает эта немота, а Рени, кажется, встревожена.

— Я словно оглохла, — растерянность обволакивает её с головой: читается во взгляде, жестах, неуверенных движениях. Орландо ободряюще улыбается.

— Фолионто заполучил Вас. Не за чем больше звать, — подтверждает он мои мысли.

— Для того, кто ни разу не слышал его голос, ты слишком много знаешь, — не удержался, чтобы не высказать мысли вслух о странном поведении доновскогосына.

Орландо смотрит на меня с усмешкой. Чуть приподняты идеальные брови. В бархатных глазах мерцает весёлость.

— А кто говорил, что я ни разу его не слышал? Фолионто никогда не призываетдважды. Ему хватает одного раза.

Вот оно — мелькает молнией догадка. Однажды и он шёл на зов. Когда это было? И почему он не рассказал об этом сразу? Все вопросы я задам позже. И, будь я проклят, если не услышу на них ответы!

Рени

Эх, они опять готовы сцепиться. Какие беспокойные, постоянно конфликтующие мужчины. Гесс с самого начала был таким — неуживчивым, опасным, бескомпромиссным. К сожалению, кажущаяся мягкость Орландо ввела в заблуждение.