Умножители времени (СИ)

которые он хранил в ящике бюро. Эта книга, написанная китайским алхимиком

двенадцатого века, была важна графу тем, что там наиболее подробно описаны

чакры, их назначение. Закладками в книге служили рисунки Леонардо и, в

частности, будто распятая, фигура человека. "Может всё-таки поручить дело

тому деревенскому мяснику, так ловко коловшему и разделывающему

скотину?" Мясник этот, кажется, его звали Кузьмич, был всегда нетрезв, но

удары огромным топором наносил удивительно точно. С последним ударом

Кузьмич сам падал оземь и сразу начинал храпеть. "Нет, нет... нельзя... нельзя

с такой энергетикой".

"Жизнь - случайность, смерть - закономерность", - вспомнил Яков фразу

из Теофраста Бомбаста. Закономерности и поддаются изучению". "Так-то так, -

думал Яков, - но слова тоже могут быть случайными, теория - сухой. Жизнь

зиждется на эксперименте! На миллионах экспериментах, которые ставит

37

Природа".

...Вот уже несколько лет, как фельдмаршал следил за качеством питания.

Да и режим питания старался выдерживать. Ведь раньше он, как и Петр

Алексеевич, вечно бывшие в трудах и заботах, ели на скорую руку простую, но

сытную пищу. А царь вообще имел привычку трапезничать или писать что-то

на пеньке, держа тетрадь или тарелку на коленке. Сейчас Брюсу нужна пища

разнообразная, богатая витаминами и минералами. Обмен веществ нужно

выровнять, этот механизм должен стать отменно работающим. Конечно, с

привычкой ученого работать по ночам, увлекаться исследованиями, не

выдерживать режим приема пищи слово "отменный" следовало заменить на

"удовлетворительно".

Плотный завтрак в десять - одиннадцать часов, потом сон до пяти -

шести часов, затем чаевничание с легкими закусками, далее прогулки, чтение,

хозяйственные дела до девяти - десяти часов, наконец, полновесный ужин до

полуночи и работа, работа всю ночь до утра. Теперь работы нет, нет и чтения.

Только думы, думы... и дрёма.

И сейчас граф дремал. Он любил небольшие сны-воспоминания, когда

через пятнадцать - двадцать минут дремы можно взбодриться приятными

воспоминаниями, усиленные сонной фантазией. На сей раз ему "приснилась"

его любимая "проделка" с "цветочной девушкой". Бывало это лет двадцать-

тридцать назад, когда гостям в Московском доме Якова Вилимовича кушанья

подавала эта девушка. Красавица необыкновенная: шея, плечи сахарной

белизны, пышные волосы, вдохновенное лицо, открытые глаза, ротик, тоже

приоткрытый как раз для поцелуя. Даже графы влюблялись до беспамятства.

- Но почему она все время молчит? - удивлялись гости.

Яков делал значительное лицо, подходил к девушке:

- Поелику она - нерождённая!"

Затем хозяин выдергивал из её волос шпенёк (деревянную палочку), и та

вся рассыпалась цветами.

38

Много об этом "фокусе" говорили люди. И когда Брюс поселился в

Глинках и жаждал лишь покоя, новые соседние помещики и прежние

московские знакомцы стали напрашиваться в гости. "Вот оборудую все

достойно и приглашу", - отвечал Яков Вилимович. Он оборудовал в

подземелье ледник, в подсобном помещении хозяйственного двора обустроил

пекарню. В ней же поставил специальные железные решетки, чтобы на углях

жарить мясо и рыбу. В домовой кухне была русская печь, чтобы и помещение

обогревать, да пироги и кулебяки печь, и каши да овощи томить. Любовь к

русской стряпне привил ему ещё в "потешном" полку Алексашка Меньшиков,

которые мастер был стряпать - и пироги, и дворцовые интриги. Разные начинки

всякий раз изобретал. Глаз-то востренький у него был.

Так вот, подготовился граф и назвал гостей. Устроил подле озера

длинный стол, ломящийся от яств - салаты, холодные и горячие закуски,

пироги и блины. Графинов, штофов с полугарами и самогонами, водочкой,

винами и наливочками немеренно. Употребив значительную дозу

горячительных напитков, все гости восхваляли щедрость хозяина. И жаждали

чудес. Надо заметить, что сам-то граф умел пить много и не пьянеть (большая

петровская закалка в "кумпаниях" и на ассамблеях). День был жарким, и на

берегу водоёма гостям было раздольно и весело. Один из гостей, самый

опьяневший, и наиболее бесцеремонный начал приставать к Якову

Вилимовичу:

- Пора бы сюрпризиус нам какой-нибудь показать. Наслышаны мы и про

"каркадилов" и про драконов. Может, они из-под воды-то появятся? А, может,

свиньи? А, может, хи-хи, наши дамы голышом забегают? Хи-хи.

- Может и свиньи, - Яков оглядел упившихся "до низложения риз"

гостей, - а, может, и дамы.

Конечно, граф хотел спровоцировать что-нибудь непотребное. И отвадить

гостей от усадьбы.

- Просим! Просим! - кричали гости.

39

- Что ж, извольте, - ответил граф, грустно ухмыльнувшись.

Он достал кожаный кисет, широко размахнулся и бросил порошок из

кисета в воду озера. И тотчас озеро стало покрываться льдом.

- Это не мираж, господа! - граф зашел на лед и покатился.

С середины озера он крикнул:

- Что с вами, господа! Закройте рты и оденьтесь! Как вам не стыдно!

Гости на берегу стояли по пояс голые! Мужчины в одних подштанниках,

дамы в одних панталонах.

Учинив такой "сюрпризиус", колдун Брюс знал, что слава о его связях с

нечистой силой только укрепится. "Вот и славно, - подумал он, -неповадно