Умоляй меня (ЛП)

Луваен затаила дыхание, ожидая. Красивая и губительная лоза была гораздо более хрупкой, чем шипящие розы замка, и она порхала по ее коже так же нежно, как бледные руки Балларда.

Ее пальцы скользнули по одному из завитков, нежно поглаживая.

Помни меня.

Приказ, отданный человеком, привыкшим руководить армиями. Она сделает так, как он приказал, и будет помнить его не как лесного короля со змеиными глазами, рогами и когтями, а как мрачного лорда с глазами цвета терна, который согревал простыни и любил ее долгими зимними ночами. Его образ был последним, что она увидела, прежде чем провалиться в измученный сон.

Она проснулась в темной спальне. Кровать заскрипела, когда она села и потерла лицо руками. День сменился вечером, пока она спала, и филигрань лозы превратилась в одинокий усик, который она принесла из Кетах-Тор в своей сумке. Она осторожно взяла его в руку и поднесла увядшее растение к губам для поцелуя, прежде чем положить его на стол рядом с кинжалом королевы. Все еще сонная, она вышла из своей комнаты и спустилась по лестнице. Она нашла Нив на кухне, накидывающую шаль на плечи и собирающуюся уходить.

Нив одарила Луваен быстрой улыбкой:

— Я домой, Луваен. На решетке тушеное мясо и чай. А хлеб на столе, — она поставила чашку и заварила свежий чай. — Твой отец читает в гостиной. Ты хочешь, чтобы я зашла завтра?

Несмотря на благодарность за предложение помощи, Луваен покачала головой.

— У тебя есть свои дела, которыми нужно заняться, Нив. Конечно, тебе всегда рады, но если ты зайдешь, сделай это, чтобы составить папе компанию. Я буду слишком занята, чтобы развлекать его, — она подозревала, что не потребуется много усилий, чтобы уговорить вдову Купер, ведь Мерсер был главной причиной визита.

Ее подозрения подтвердились, когда мягкие черты лица Нив озарились. Она похлопала Луваен по плечу.

— Тогда до завтра, — она помахала рукой, когда Луваен поблагодарила ее и исчезла в гостиной.

Луваен ела свой ужин и слушала бормотание отца и вдовы. Она не могла разобрать слов, но нежный тон был безошибочно узнаваем. Последовало короткое молчание, прежде чем входная дверь со скрипом открылась и со щелчком закрылась. Мерсер вошел в кухню и уселся на свое обычное место за столом. Ранее она оставила ему зачарованное зеркало, и он держал его в руке, проводя пальцами по изящному узору завитков на обороте.

— Чувствуешь себя лучше, Лу?

— Намного лучше, — сон немного восстановил ее силы и охладил гнев. Она могла думать и планировать без того, чтобы ее кровь закипала при малейшей мысли о Джименине. Слезы ослабили удушающее давление в ее груди, хотя она ничего так не хотела, как запрыгнуть на спину Воробушку и пришпорить его обратно в Кетах-Тор. Вместо этого она налила отцу чашку чая и указала на зеркало. — Хочешь увидеть ее снова?

Он передал его ей.

— Ты не возражаешь?

— Конечно, нет. Это одна из причин, по которой Эмброуз дал мне зеркало. Мне становится легче видеть ее и знать, что с ней все в порядке, — она позвала Циннию по имени и подождала, пока туман рассеется. Маленькая часть ее надеялась, что ее вызов может каким-то образом выявить Балларда в этой сцене. Она надеялась напрасно. Эмброуз был осторожен со своей магией, зачаровав зеркало, чтобы ограничить сферу действия заклинания только Циннией. Баллард позаботился о том, чтобы держаться достаточно далеко от нее и быть вне поля зрения.

На стеклянной поверхности появилось изображение Циннии, и Луваен узнала потрепанный стол на кухне Кетах-Тор. Ее сестра сидела рядом с Гэвином, ее губы беззвучно шевелились, когда она читала книгу, лежащую перед ней. Мерсер зачарованно уставился в зеркало.

— Мне не нравятся обстоятельства, которые приведут ее домой, но я бы солгал, если бы сказал, что не буду счастлив, когда она вернется.

Луваен сжала его руку:

— Она будет не одна. Нам с тобой нужно решить, где мы всех разместим. Не хочешь составить несколько планов вечером?

Он пожал плечами:

— Почему нет? Заканчивай свой ужин. Я разведу огонь в гостиной. Принеси чайник.

Они сидели бок о бок в гостиной и выпили два чайника чая, строя планы по размещению гораздо большего семейства. Огонь в очаге почти догорел, когда Мерсер широко зевнул и встал.

— Я иду спать, Лу. А ты?

Все еще измученная, она с готовностью согласилась. Они пожелали друг другу спокойной ночи наверху лестницы, и Луваен с нежностью смотрела, как ее отец хмуро посмотрел на дверь, прежде чем исчезнуть в своей комнате. Она могла бы поспорить, что он не спал один в своей комнате с тех пор, как она вернулась в Кетах-Тор. Он скучал по комфорту любящей соседки.

Оказавшись в своей комнате, она приготовилась ко сну. Заснуть на этот раз было не так-то просто. Она уставилась в черноту над собой сухими, затуманенными глазами. Ее мысли метались туда-сюда между способами избежать встречи с Джименином и загадкой проклятия Изабо.