Умолкнувший оратор

– А вдруг случится чудо, – с раскаянием в голосе начал я, – и вы все же почувствуете себя достаточно непринужденно, чтобы сообщить мне свой размер обуви. Ну ладно, пусть нас сперва обслужат, а там посмотрим. Кстати, вы не допили свой коктейль.

Она допила. Официант поставил перед каждым из нас по тарелке дымящихся креветок с сыром и острым соусом и по миске салата, который был заправлен прямо при нас. Нина подцепила вилкой креветку, но, решив, что она слишком горячая, разделила ее пополам и только затем положила в рот. И хотя Нина была явно не расположена пробовать новые блюда, она все же заставила себя и тут же наколола на вилку вторую половину креветки.

– Мне нравится, – заявила она. – Ладно, начинайте выуживать из меня информацию.

– Моя техника несколько необычна, – сказал я, проглотив вторую креветку. – Сейчас не только ведется тщательное наблюдение за всеми присутствовавшими на той встрече, но и отцеживается через марлю, совсем как этот сыр, прошлое каждого из десяти. Кстати, вам нравится этот сыр?

– Нравится. Ужасно нравится.

– Вот и прекрасно. Придется нам почаще здесь бывать. Так вот, человек сто – нет, пожалуй, больше – проверяют прошлое всех вас. Пытаются установить, например, не встречалась ли тайно миссис Бун с Фрэнком Томасом Эрскином где-нибудь на променаде в Атлантик-Сити. Не изнываете ли вы с Бреслоу от нетерпения в ожидании, когда жена согласится дать ему развод. Все это требует времени и денег. Поэтому я применяю иной подход. Лично я предпочитаю задать вопрос прямо в лоб. Ну так как насчет вас?

– Насчет меня? Не изнываю ли я?

– Да. От нетерпения поскорее стать женой Бреслоу.

– Чепуха! Я изнываю от нетерпения поскорее расправиться с этими креветками.

Проглотив очередную креветку, я продолжил:

– Видите ли, они зашли в тупик, включая Ниро Вулфа. Они не пытаются все усложнить просто так, без причины. Оптимальный выход из сложившейся ситуации, который устроит практически всех, включая самих расследователей, есть самый простой выход, а именно: согласиться, что один из этих шестерых членов НАП убил Чейни Буна по объективной причине, после чего по той же самой причине убил Фиби Гантер. Но проблема в том, что, если все так и было, как узнать, кто из шестерых это сделал, не говоря уже о том, чтобы это доказать. Совершенно очевидно, что здесь даже не один шанс на миллиард. Полиция Нью-Йорка и ФБР уже неделю работают над этим делом, бросив на него лучшие силы, ну и чего, спрашивается, они добились? Ходят за вами хвостом.

– Ну… – Нина гоняла вилкой соус и сыр по тарелке. – А вы, значит, приглашаете меня на ланч.

– Совершенно точно, и я могу объяснить почему, если не считать ваши волосы и прочие личные подробности. Мы все увязнем, если не посмотрим на дело под новым углом. И я пришел к вам, поскольку не лишено вероятности, что вы, сами того не зная, можете подсказать нам, какой это угол. И я, естественно, полагаю, что вы тоже хотите, чтобы убийцу нашли и наказали. В противном случае…

– Хочу. Конечно хочу.

– Тогда я буду задавать вам прямые вопросы, а там посмотрим, что у нас получится. Итак, кого из этих членов НАП вы знали лично?

– Никого.

– Никого из шести?

– Да.

– А как насчет представителей ассоциации вообще? Ведь на том обеде их было тысячи полторы.

– Глупый вопрос!

– Так отвечайте побыстрее, и все. Вы знали кого-нибудь из них?

– Нескольких, возможно, да. А точнее, сыновей и дочерей. Год назад я окончила колледж Смит. Во время учебы и позднее часто бывала в их обществе. Впрочем, если бы я припомнила каждую встречу и каждое сказанное тогда слово, вы вряд ли извлекли бы из этого хоть что-нибудь интересное для себя.

– Значит, получается, вас бесполезно расспрашивать?

– Совершенно верно. – Она взглянула на часы. – Да и времени не осталось.

– Хорошо. Мы еще к этому вернемся. А что вы можете сказать о своей тетушке? О ее свиданиях с Эрскином? Она действительно встречалась с ним?

– Спросите у нее сами. – Нина издала подозрительный звук, который при других обстоятельствах вполне можно было бы принять за смех. – Возможно, она и хотела поговорить с вами на эту тему. Но если наше прошлое так тщательно изучили, как вы говорите, то, полагаю, к этому времени уже должны были установить, что тетя Луэлла сохраняла верность дяде и жила исключительно его интересами.

Я укоризненно покачал головой: